Джерси: остров на распутье

Почему этот дальний уголок Британии привлекает знаменитостей

Первые дни, проведенные на Джерси, что в проливе Ла-Манш, я никак не мог отделаться от иррационального, но навязчивого кошмара. Виза — вот она, в паспорте, но — не та! Запрашивал английскую, а нужно было — шенгенскую…

Потому что — ну какая ж это Британия! Да, говорят на острове по-английски, хотя и с сильным акцентом. Но другая половина населения без запинок шпарит по-французски! И фермы какие-то типично нормандские (кто бывал на севере Франции, тот меня поймет), улитки в виноградном уксусе в любом, даже скромном заведении — пожалуйста (и, напротив, просьба овсянки на завтрак вводит официанта в ступор). И как произнести названия городов и улиц, написанные на указателях, — проблема для тех, кто не знает французского…

Хотя прочие приметы — типа «правого руля» и миль с футами — убеждают, что с визой все в порядке. Но все же трудно свыкнуться с мыслью, что находишься на территории Соединенного Королевства, когда до французского берега — каких-то 14 морских миль (чуть более 20 км), в ясную погоду виден невооруженным глазом. А до «родного» британского — добрая сотня миль… Да и многое другое на острове сеет в душе сомнение. Если и Британия, то какая-то «не та»!

Причина этого смешения, впрочем, понятна — достаточно бросить взор на географическую карту и вспомнить школьный курс истории. Островок более тысячи лет оставался в буквальном смысле камнем преткновения между двумя постоянно враждовавшими европейскими державами, обосновавшимися на обоих берегах Ла-Манша. И это противостояние не могло не оставить следа в быте, языке и культурных традициях островитян.

Считается, что христианство пришло на Джерси в VI веке вместе с нынешним небесным заступником островитян — отшельником и проповедником Хелье (для кого Хелье, а для кого и Илер). Он был канонизирован, приняв мученическую смерть от саксонских пиратов, знать не знавших о христианских добродетелях.

Как я понял из краткой лекции, прочитанной гидом в экскурсионном автобусе, «джентльмены удачи» всех стран и народов вообще очень рано полюбили этот чудный островок. Место — самое что ни на есть выгодное, в изобилии удобные, а главное, укромные бухточки… В частности, почти тысячу лет назад разбоем промышлял некий Ролло. Он настолько «достал» своими подвигами французского короля, что тот предпочел откупиться от пирата, отдав ему в ленное владение часть северного побережья Франции, позже получившую название Нормандии. А сын Ролло — герцог Вильгельм — покорил Англию, за что получил прозвище Завоеватель. Заняв английский престол под именем Вильгельма I, он присоединил к своим теперь уже британским владениям и маленькие острова, разбросанные в проливе Ла-Манш. И в их числе — Джерси.

Потом началась чехарда, продолжавшаяся восемь столетий кряду. В XIII веке английский король Иоанн Безземельный после неудачной войны с французами потерял большую часть своих владений на континенте. А жителям Джерси предложил самим решить, под чьей короной они желали бы существовать впредь. В результате проведенного «референдума» (это в диком-то XIII веке!) остров добровольно присоединился к Англии.

Платой за это свободное волеизъявление стали не только автономия и освобождение от налогов (этими прелестями островитяне наслаждаются и поныне), но и малокомфортный «оборонный» статус острова. На протяжении веков Джерси оставался передней линией обороны Британии от нападения с юга. О том напоминают сохранившиеся до наших дней два средневековых замка — возведенный тем же королем Иоанном Мон-Оргуэй (это по-французски, а по-английски — Гори) на восточном побережье и Элизабет, защищающий главный город на острове — Сент-Хелье (или Сент-Хелиер). А из более поздних укреп­лений — береговые башни Мартелло, построенные в конце XVIII века, когда на острове ожидалась высадка войск Наполеона.

Последняя война добавила к списку местных фортификаций впечатляющую систему туннелей и подземных сооружений, глубоко зарывшихся в толщу скал. Во время немецкой оккупации в этом подземном городе, построенном узниками концлагерей и более напоминающем «укрепрайон», размещался военный госпиталь.

Дорогие «мигранты»

Впрочем, Джерси издавна привлекал не только завоевателей, но и многих мирных знаменитостей. Как англичан, так и французов. «Команду северного берега» Ла-Манша представляли экономист и философ Джон Стюарт Милль, писатели Энтони Троллоп, Томас Харди и Джеральд Даррелл, основавший на Джерси эталонный зоопарк. А команду «южного», французского, — Виктор Гюго (ярый республиканец бежал на Джерси после монархического переворота Луи Бонапарта) и Ги де Мопассан. А из совсем уже «иностранных туристов», дважды подолгу засидевшихся на острове, можно назвать двух немцев — Карла Маркса и Фридриха Энгельса.

Хотя Джерси давно и страстно полюбила еще одна категория людей, в особенной эмоциональности вроде бы не замеченная, — банкиры и финансисты. Их влекут на остров, конечно же, не природные красоты и не архитектурные памятники. Джерси — один из ведущих мировых офшоров. И не где-нибудь на Карибах, до которых десять часов лету, а в получасе езды на быстроходном катере от французского берега. И под боком у одной из самых солидных и надежных финансовых систем — британской. Неудивительно, что на 100 кв. км суши, где проживает 90 000 человек, смогли «втиснуться» около полусотни банков и почти 40 000 зарегистрированных компаний.

Власти острова (а на Джерси есть свой парламент, собственные флаг и деньги) отдают себе отчет, что когда-то в обозримом будущем «налоговый рай» придется все-таки прикрыть. Но пока офшоры не отменены, Джерси пользуется всеми благами мирового финансового рая, построенного на отдельно взятом острове. И лишь последняя «антинародная мера» — введение пятипроцентного налога на оборот — вывела островитян на улицы. Говорят, что это была первая демонстрация за последние 800 лет! Можно представить, какую социальную бурю вызвало бы еще и введение НДС, о котором островитяне отродясь не слыхали.

Туристы — это вторая по значению статья дохода маленького, но гордого своим «суверенитетом» острова (после сферы финансовых услуг — см. выше). За год Джерси принимает до миллиона человек — в основном, конечно, англичан, считающих остров своей собственной «маленькой Ривьерой».

Сочная северная зелень

Природа на Джерси действительно невероятная для северных широт. Ну что, казалось бы, можно разместить на площади всего-то в сто с лишком квадратных километров? Однако Творец (или Природа — это кому как) постарался. И втиснул на этот маленький клочок суши всего понемногу: утопающие в зелени долины, луга и девственные леса, гранитные скалы и протянувшиеся на мили живописные бухты, дюны и песчаные пляжи.

На Джерси вообще очень много зелени и цветов — с воздуха остров предстает эдакой единой пышной клумбой. Ученые считают Джерси уникальным экологическим анклавом на севере континента со своим особым микроклиматом.

А еще островок оказался настоящим пляжным раем — опять-таки если принять во внимание его географическое положение. Пляжей на Джерси много и на любой вкус. Главные песчаные — с видом на Францию! — расположены на южной оконечности острова. На юго-восточных пляжах можно спокойно погреться на солнышке и искупаться на тихом мелководье вместе с детьми. А юго-западные, наоборот, облюбовали фанаты серфинга. Хотя и на западном берегу отыскалось спокойное местечко с золотым песчаным пляжем и почти неразличимой волной — курортный комплекс в бухте Сент-Брелад, закрытый от всех ветров, кроме легкого и освежающего морского бриза.

Джерси знаменит своими приливами. Точнее, их амплитудой, одной из самых больших в мире — местами она достигает 12 м! Так что с наступлением отлива берег буквально меняется на глазах. Зрелище одновременно потрясающее и опасное, о чем аборигены не устают предупреждать беспечных туристов. Не раз случалось, что оставленные по забывчивости на берегу вещи — и даже автомобили — с очередным отливом уплывали в море.

Что касается северного берега, то у него, как и положено, «характер выдержанный, нордический». Для купания местные изрезанные скалы малопригодны, а вот для дайвинга и серьезной рыбалки — в самый раз. Тем более что окрестные воды на редкость богаты самой разнообразной морской фауной. С некоторыми ее представителями — например, дельфинами и морскими котиками — лучше всего общаться с палуб прогулочных судов. С другими — бретонскими лобстерами, устрицами, креветками, лангустами, крабами и множеством сортов рыбы — в местных ресторанах. Как и в прибрежных французских Нормандии и Бретани, главные морские деликатесы — лобстеры (или по-французски омары) и устрицы — на Джерси можно отведать не только в дорогих ресторанах, но и в скромной забегаловке рядом с морским рынком.

Власти Джерси внимательно следят, чтобы на территориях, объявленных «зелеными зонами», не велись стройки и не разбивались сельскохозяйственные угодья. Даже дороги делятся на «основные» (их немного) и «зеленые», на которых действуют особые правила движения — преимущество имеют пешеходы, всадники и велосипедисты, а скорость автомобилей ограничена 24 км/ч. Что касается заповедников — Национальных парков, то на их территориях автомобильное движение вообще запрещено. Зато можно взять напрокат велосипеды. Где угодно — с бесплатным атласом велосипедных дорог в придачу. Даже в единственном на острове аэропорту имеется специальная дорожная разметка для «двухколесных» и велосипедная же «парковка».

Осколок истории

Любителю истории на Джерси — самый настоящий рай. Особенно впечатляет упомянутый выше замок Мон-Оргуэй, нависший со скалы над колоритной рыбацкой деревушкой Гори. «Столичный» замок Элизабет более «цивилен», несмотря на такие же суровые стены и башни. К этому архитектурному памятнику во время прилива можно добраться на лодке или катере, а во второй половине дня, когда начинается отлив, — пешком, по «проселочной дороге», образовавшейся на песчаной отмели, которой утром еще не было. Замок, названный в честь королевы Елизаветы I, построил в XVI веке тогдашний губернатор острова — знаменитый мореплаватель, а по совместительству пират, поэт и историк сэр Уолтер Рэли. Хотя сей верноподданнический акт не спас сэра Уолтера от стандартного в те годы обвинения в государственной измене — при Якове I поэту и пирату отрубили голову…

В столице интересны также здание парламента и необычайно колоритный и уютный Центральный рынок, открытый в 1882 году. А в городке Сент-Обен на юге острова внимание любителей старины наверняка привлекут старинные купеческие дома на улочках, мощенных булыжником, и форт, построенный во времена Кромвеля.

Как и положено всякому маленькому острову, традиций и обычаев на нем множество. Взять хотя бы диковинное — сегодня, в начале XXI века — административное деление на 12 гражданских округов, одновременно являющихся и религиозными общинами. Каждый управляется выборным констеблем (или по-французски «коннетаблем»). Порядок на территории округа поддерживает также выборная «почетная полиция», но не простая, а трехступенчатая! Пресекают правонарушения и накладывают штрафы «сентеньеры», а им помогают «винтеньеры» (на которых также возложена обязанность следить за сбором муниципальных налогов) и «офицеры констебля» (следящие за соблюдением общественного порядка). Наконец, под юрисдикцией констебля находится и окружная дорожная служба, совмещающая функции наших аварийно-дорожных и ГИБДД. Самое любопытное, что вся упомянутая «вертикаль власти» работает исключительно на общественных началах — без зарплаты!

Впрочем, островитяне проводят время и за более приятными занятиями, чем исполнения административно-правовых функций — и прићтом также свято блюдут традиции предков. Например, на западном побережье принято собирать морские водоросли, оставленные на песке после отливов, и использовать их в качестве удобрений. А также брать в дом диких и домашних животных из того самого зоопарка имени Даррелла, включая специально разводимых улиток! Даррелловский фонд выплачивает каждому такому «усыновителю» определенную денежную сумму на пропитание и уход за питомцами.

Еще одна любопытная церемония, не всегда понятная приезжим, — так называемая инспекция веток (The Branchage). Имеются в виду ветки деревьев или кустов, растущих на частных придорожных территориях. Считается, что ветки не должны затруднять движение на проезжей части, за чем следит специальная комиссия из членов общины. Свои «контрольные замеры» она по традиции проводит в июле и сентябре. Если ветки окажутся длиннее, чем положено, владелец территории, на которой произрастает «неуставное» растение, платит штраф. И отнюдь не символический — от 50 до 500 фунтов.

И, наконец, на Джерси по-прежнему вяжут свитера из джерси (с ударением на последнем слоге). Этой традиции уже без малого четыре столетия. И сегодня многие носят вязаную одежду, даже не подозревая о существовании давшего ей название островка — где-то там, в Ла-Манше, между Англией и Францией.

Читайте также