Выставки, на которых можно сделать выбор. Между телом и одеждой
В этом году кураторы выставок, посвященных истории моды, не сговариваясь, проявили интерес к теме стыдливости, вульгарности, обратились к эстетике обнаженного тела в контексте одежды.
Так, в начале 2017 года в лондонском художественном центре Barbican Centre прошла выставка The Vulgar: Fashion Redefined («Вульгарность: переосмысление моды»). В экспозиции можно было увидеть более ста предметов, изготовленных начиная с XIV века до наших дней. Среди экспонатов были произведения pret-a-porter и haute couture, созданные Christian Dior, Louis Vuitton, Prada, Christian Lacroix, Jeanne Lanvin, Elsa Schiaparelli, а также эскизы, фотографии, архивные документы, в которых раскрывалась тема эволюции вкусов и изменения представлений о безвкусице. Здесь были гротескные фижмы и огромные шляпы в перьях, наряды, кричащие о сексуальности, и одежда с дикими сочетаниями цветов. Похожая по концепции выставка под названием Tenue Correcte Exigée, Quand Le Vêtement Fait Scandale («Правильно подобранная одежда, когда одежда шокирует») прошла этой весной в парижском музее Les Arts Décoratifs. Разглядывая экспонаты, можно было проследить, как мода примиряла мораль и сексуальность, как религия и социальные устои уступали место эстетике. Перед зрителем представали необычные свадебные платья, первые женские брюки, мини-юбки и джинсы, шокирующий когда-то общество женский смокинг Ива Сен-Лорана и мужская юбка от Жан-Поля Готье.
Да и экспозиция в нью-йоркском The Metropolitan Museum of Art (Masterworks: Unpacking Fashion – «Шедевры; раскрывая моду») тоже не обошла эту важную, шокирующую роль моды. Так, в MET среди прочего демонстрировали платье, которое в XVIII веке считалось непристойным из-за того, что походило на ночной пеньюар! Кстати, бельевая тема, в свою очередь, стала основой выставки «Под одеждой. История дизайна нижнего белья». Она стартовала в лондонском Музее Виктории и Альберта, а затем отправилась в мировое турне с первой остановкой в петербургском музее современного искусства Эрарта, где «прогостила» три месяца. На выставке представлено более 200 экспонатов: нижнее белье, мужское и женское, с XVIII по XXI век. Все это богатство позволяет проследить историю отношений моды и тела: от подъюбников и гульфиков до порношика пуш-апов, от изящных шелковых чулок до одноразовых трусов и ироничных принтов на мужских боксерах, от корсетов с китовым усом до лайкровых топов. «Выставка демонстрирует, как дизайнеры выстраивали отношения не только между телом и одеждой, но и между гендером и моралью, – объясняет куратор Эдвина Эрман, глава отдела текстиля и моды Музея Виктории и Альберта. – С этой точки зрения самым интересным периодом мне видится XX век, когда произошел технологический прорыв, появились нейлон и лайкра, вследствие чего тело освободилось от оков, появился культ здоровья».
По мнению Эрман, XXI век продолжил освобождать женщин, и парадоксальным образом эта свобода привела к угасанию сексуальности нижнего белья. «Одна из заметных сегодня тенденций – удобное и вовсе не сексуальное белье. А другая тенденция – underwear like outwear (нижнее белье как верхняя одежда). Это настоящий манифест прозрачности интимной жизни», – говорит Эрман.
Одна из важнейших функций моды – в легитимизации сексуального и непристойного: благодаря моде вульгарное, стыдное, интимное постепенно становилось «нормальным», приемлемым. И явственней всего это прослеживается как раз на примере белья, на примере взаимоотношения одежды и телесности. «Проблематика отношений костюма и тела была, в частности, предметом исследования британского историка Джеймса Лавера, – рассказывает историк моды, культуролог Ольга Вайнштейн. – Еще в 1930-е годы он писал о том, что одежда имеет три основные функции: обозначение социальной иерархии, утилитарность и, наконец, соблазн. Лавер считал, что историю моды можно рассматривать как историю «подвижных эрогенных зон».
Да, каждая эпоха выдвигает некую эрогенную зону: викторианство – открытое декольте и плечи, 60-е годы XX века обнажают ноги. «А игра в обнаженное тело в целом – один из главных мотивов «нагой моды» конца XVIII – начала XIX века с ее платьями а-ля Психея (оставляющими открытой одну грудь)», – добавляет Вайнштейн. Полупрозрачные туники шились из тонкого муслина, многие дамы не носили нижнюю рубашку, надевая вместо нее трико телесного цвета, одежды увлажняли, чтобы подчеркнуть изгибы тела. «Все это вызывало скандальную реакцию публики. «»Некоторые женщины чудовищным образом демонстрируют спину ниже лопаток, оскорбляя вкусы»», – среди прочего, жаловались наблюдатели в 1806 году, – рассказывает Ольга Вайнштейн. – Зато в современной моде актуален так называемый бельевой стиль, который с 2016 года снова сделался устойчивой тенденцией».
Сегодня мы наблюдаем интересный феномен: мода больше не скрывает, что на протяжении веков основной ее объект – это тело. И теперь тело предстает перед нами во всей своей открытости, в модной наготе, в которой больше нет ни стыдливости, ни вульгарности. Ведь мода, проделав долгий путь с XVIII века, в итоге сделала вульгарность инструментом красоты, превратила непристойность в никого не удивляющую норму. Иными словами, вульгарность и непристойность оказались катализаторами, благодаря которым мода движется вперед, изобретая новые формы и руша старые каноны.
