Как в Доме Louis Vuitton рождаются и реализуются замечательные идеи
Самые первые часы под брендом Louis Vuitton появились на свет 15 лет назад, первые ювелирные украшения в Доме стали создавать в 2008 году, а спустя два года оба направления новой на тот момент деятельности во французском Доме возглавил Хамди Чатти, в разное время работавший в Piaget, Montblanc и Harry Winston. Весь свой профессиональный опыт и также знания – а Чатти еще и инженер по микромеханике и сложным механизмам – топ-менеджер почти восемь лет воплощает в Louis Vuitton и в интервью «Как потратить» подводит некоторые итоги этого процесса.
В течение 15 лет Дом Louis Vuitton завоевывает репутацию серьезного игрока часовой индустрии и немногим меньше – ювелирной. Как вы сами оцениваете результаты этого процесса?
Хамди Чатти Изначально у нас и была такая цель – стать серьезным игроком на этом рынке, и, смею надеяться, мы проделали хорошую работу. В Доме Louis Vuitton свято верят: если вы беретесь осваивать некое новое ремесло, то можете делать это либо на самом высоком уровне, либо никак, лучше даже не браться.
На самом деле в Доме существует два основополагающих принципа, по которым он живет и предпринимает какие-либо действия. Первый – серьезный подход к мастерству, к качеству исполнения. Второй принцип – все, что мы делаем, должно быть так или иначе связано с ценностями компании, которые она отстаивает много лет. А для Louis Vuitton крайне важен аспект дизайна. Мне импонирует сочетание этих двух принципов. И нравится, что дизайн часов Louis Vuitton отличается от облика классических часов многих других брендов и во многом нетрадиционен.
То, как дизайн реализован, как созданы все его составляющие, очень сильно связано с традициями и высшими стандартами часовой индустрии. Мы хотели привнести нечто новое, интересное, нечто иное в индустрию – и в часовую, и в ювелирную, – и, судя по реакции наших клиентов, нам это удалось...
Вы начали делать и часы, и украшения буквально с нуля и прошли интенсивный путь. Вы чувствуете некую зрелость и вес в индустрии? Теперь у вас есть и часовая мануфактура La Fabrique du Temps, и ювелирное ателье на place Vendome...
Х.Ч. Да, у нас нет столетней истории и опыта в создании часов и украшений, но у нас есть 160-летняя история производства великолепных кожаных аксессуаров и богатая культура Дома в целом. Лучшее, что я могу услышать в качестве комплимента нашим творениям, что люди, которые обычно покупают изделия от традиционных игроков индустрии, приходят за часами и украшениями в Louis Vuitton. Потому что здесь они находят оригинальные идеи, безупречное качество и ощущение savoir-faire – все это замешено таким образом, как не происходит в классических брендах. Ведь манера, с которой мы «закручиваем» это все воедино, – та самая манера, которую мы годами воплощаем в мире моды и кожаных аксессуаров. И теперь проецируем ее на создание ювелирно-часовых изделий. Поэтому у нас в них так много свободы, мы не ограничены теми традиционными рамками, что обычно приняты в индустрии.
Но я и не готов утверждать, что теперь мы зрелые мастера. В моем понимании зрелость – это нескончаемый процесс. Думаю, мы отлично освоили именно мастерство, качество наших украшений безупречно, но мы продолжаем совершенствовать эти величины.
Но вы же наверняка можете утверждать, что Louis Vuitton нашел и развивает свою собственную эстетику в часах и ювелирных украшениях?
Х.Ч. Это да! И вот в этих найденных рамках мы можем развиваться дальше и шире. Знаете, как мы это делаем? Приглашаем на работу часовщиков и ювелиров с солидным опытом работы и просим их на том же высоком уровне качества создать нечто совершенно новое. И порой они произносят: часовщики обычно такого не делают – но мы настаиваем: а вы все же попробуйте! Мы бросаем им вызов, и они его либо принимают, либо нет. Обычно те, кто соглашается с нами работать, не боятся трудностей. Это те, кто уже не хочет продолжать то, что делал годами, кто хочет сотворить нечто иное. Louis Vuitton точно не для традиционных однообразных упражнений!
Как изменился возглавляемый вами департамент с того момента, когда вы пришли в компанию? Какие цели и задачи вы ставили семь лет назад и что из этого реализовано на данный момент?
Х.Ч. Знаете, я бы судил по количеству клиентов, которые пришли в нам в бутик, а оно постоянно растет. И в первую очередь уходят самые дорогие и нестандартные изделия, и это не может не радовать. Это и есть признание нашего труда – когда люди, у которых есть очень многое, готовы потратить деньги на предложенные нами дизайн и качество. Но в дизайне наших изделий я по-прежнему ожидаю от своей команды больших результатов. На мой взгляд, нет предела креативности, и интересных идей может быть больше.
Как сегодня организован часовой департамент? Что в нем происходит нового?
Х.Ч. Мы соблюдаем баланс из регулярных коллекций и лимитированных серий, таких как часы Flying Tourbillon Poinçon de Genève, наше наивысшее достижение, с самым престижным знаком качества в индустрии. Недавно мы представили полную им противоположность – первые цифровые часы Tambour Horizon, интеллектуальный гаджет на запястье. Все-таки в современном мире «искусство путешествовать» сопряжено со смарт-технологиями, и мы не можем стоять в стороне от этого процесса.
В этом году мы также представили новую, видоизмененную форму Tambour, наших самых первых часов, которые появились 15 лет назд. Слегка вогнутая внутрь форма корпуса стала более элегантной и утонченной. А вот делать корпус и механизм тоньше, подобно многим брендам, мы сознательно не хотели: так часы потеряют свою мощь и харизму. Новая форма не заменит уже существующую, поэтому обе будут представлены в коллекции Tambour параллельно.
Четыре года назад в интервью нашему изданию вы говорили, что собираетесь запустить собственное производство корпусов и браслетов...
Х.Ч. Мы реализовали этот план, но наше часовое производство никогда не будет независимым на 100%: в этом нет смысла. Существуют профильные специалисты в отдельных компонентах, и разумно пользоваться их экспертизой. Мы сами полностью собираем часы на нашей мануфактуре и сами создаем сложные механизмы. И также на 100% реализуем то, что называем «серьезный ноль» – прототип любой новой модели. А затем некоторые детали механизма и 50% циферблатов закупаем у одних и тех же швейцарских поставщиков вот уже 15 лет; и покупаем стрелки. А вот кожаные ремешки для часов, разумеется, изготавливаем в наших кожевенных мастерских.
Кстати, каждую рабочую неделю я делю между Францией и Швейцарией: с понедельника по среду я в Париже, в диалоге с нашим ювелирным ателье и с дизайнерами украшений, а в четверг и пятницу я под Женевой, в Мейрине, на мануфактуре La Fabrique de Temps и решаю все вопросы там.
Сегодня в нашем ателье на place Vendome трудятся 35 ювелиров, и этого вполне достаточно, чтобы работать над новыми воплощениями нашей эстетики. Кстати, и в ювелирных коллекциях в первую очередь уходят самые дорогие изделия, что не может не радовать. Но и наши украшения на каждый день – все вариации Blossom или Lockit тоже вполне востребованы. И это при том, что мы кардинально не отступаем от нашей фирменной темы монограммы в качестве основных стилистических элементов. Но каждый раз, с каждой новой коллекцией стараемся подать ее иначе, в интересном, неожиданном ключе.
Что больше популярно у поклонников бренда – регулярные часовые коллекции или лимитированные серии? И по-прежнему ли женщины больше смотрят на часы Louis Vuitton как на модный аксессуар?
Х.Ч. У этих двух направлений разная клиентура, что вполне естественно. Нашими сложными моделями интересуются часовые коллекционеры, у которых есть уже многое, но им любопытен и Louis Vuitton. Другие клиенты ищут в часах большой стиль и мощную эстетику и находят ее у нас. То же самое и с нашими ювелирными украшениями.
Что до женщин, одни воспринимают наши часы как стильный аксессуар, другие – как надежные часы. Меня вполне устраивают оба варианта. Это как с красивыми дорогими машинами: одни покупают их из-за мощного двигателя, а другие – ради эстетики и удобства. Меня не огорчает, если какая-то женщина считает наши часы просто красивой вещью, это тоже немало в индустрии, где выбор столь велик.
Последняя высокоювелирная коллекция Conquetes – образец того, как все те же, знакомые элементы – символы монограммы – явлены в более мягких, завуалированных формах. Это и есть эволюция дизайна?
Х.Ч. Именно так. Креативность не может стоять на месте, даже если составляющие элементы остаются те же. Да и самим дизайнерам было бы скучно делать одно и то же. У нас трудятся прекрасные специалисты, каждый в своем деле, у них в голове рождаются замечательные идеи, и моя работа – определить, какая из этих идей наилучшая для нас в данный момент, и обеспечить ее безупречное воплощение.
