Россияне мечтают о благополучном государстве, чиновники – о лидерстве в мировой конкуренции

Как же подступиться к мечте?

Фраза «Россия, устремленная в будущее» в прошедшем году употреблялась особенно часто. Она стала темой классного часа в школах 1 сентября, названием осенней выставки инноваций в московском Манеже и, наконец, прозвучала на итоговой декабрьской пресс-конференции президента Владимира Путина. «Я хочу видеть Россию, устремленную в будущее. Развитие инфраструктуры, образование, медицина – это главное», – сказал он.

Очевидно, что идеологическое развитие страны зашло в тупик и теперь она ищет свое новое будущее, объясняет профессор Высшей школы экономики Анна Качкина.

Подъем оптимизма, связанный с присоединением Крыма к России, заканчивается, вместе с этим и у элит, и у населения в целом начинает формироваться понимание, что сохранение статус-кво невозможно и перемены неизбежны, считает социолог «Левада-центра» Денис Волков.

Образ желаемого будущего формируется с трудом, о чем можно судить даже по курьезным техническим деталям. К примеру, тематический поезд «Россия, устремленная в будущее» Московский метрополитен в ноябре запустил по кольцевой линии, объяснив это популярностью последней у москвичей и гостей столицы. Поток шуток на тему особого пути страны это объяснение, конечно, не остановило.

Ну а если серьезно, то сложности с образом будущего возникли и в Кремле, несмотря на напряженную работу политологов, экономистов и представителей властей всех уровней, рассказывали «Ведомостям» осенью люди, близкие к администрации президента РФ, и федеральные чиновники.

Какие же варианты рассматриваются?

Большие надежды

На ожиданиях населения образа будущего не построишь: уж слишком они расплывчаты и противоречивы, объясняют социологи.

Лишь 5% россиян строят планы «на много лет вперед», тогда как 33% готовы планировать лишь на один-два года вперед, а 46% признаются, что не знают, «что будет даже в ближайшие месяцы», показывают опросы «Левада-центра».

Какие же признаки высокоразвитой страны? Респонденты «Левада-центра» в их числе называют высокий уровень благосостояния граждан (43%), высокое качество государственного управления (42%), сильное гражданское общество и верховенство права (по 41%)

Большинству будущее предстает как продолжение настоящего – они готовы рассуждать лишь категориями «будет получше» или «похуже», объясняет Волков.

Кроме того, многие респонденты считают, что выгоды от реформ можно будет ощутить лишь в отдаленном будущем, а с издержками придется столкнуться уже сегодня, поэтому хотят отложить перемены, чтобы цену за них платил кто-то другой, продолжает он.

С другой стороны, наши соотечественники хотят жить в великой стране. По данным опросов Института социологии РАН, больше половины россиян желают, чтобы их родина была среди «самых экономически развитых и политически влиятельных стран». Правда, хотят они все-таки не мировой экспансии, а конкурентоспособности страны.

Какие же признаки высокоразвитой страны? Респонденты «Левада-центра» в их числе называют высокий уровень благосостояния граждан (43%), высокое качество государственного управления (42%), сильное гражданское общество и верховенство права (по 41%).

Высокий уровень развития экономики, науки и техники, регулярная ротация власти также оказались важны (37–39%).

Но ни одной из этих черт, по мнению подавляющего числа опрошенных, Россия сегодня не обладает.

Среди факторов, сдерживающих развитие страны, респонденты «Левада-центра» прежде всего назвали коррупцию и действия влиятельных групп. Во вторую очередь вспомнили про отсутствие четкой программы развития страны, а в третью – про отсутствие гарантий независимой судебной защиты. Потом уже отметили слабость гражданского общества и избыточную роль бюрократии.

Возможно, поэтому перемен хочет, по оценкам Института социологии РАН, 51% опрошенных. Правда, это прежде всего рост доходов, качества жизни и социальной справедливости. О переменах в политике говорит только малая часть респондентов.

То есть подавляющая часть участников социологических исследований ждет, что необходимые перемены проведет действующая власть.

Будущее сверху

Население России не проявляет интереса к подготовке программ и стратегий, осознавая, что от предыдущих программ было мало толку, признался на открытии V Общегражданского форума руководитель Комитета гражданских инициатив (КГИ) и Центра стратегических разработок, бывший министр финансов Алексей Кудрин, который в последние годы занимается разработкой стратегии развития страны.

Стратегии необходимы, чтобы решить главные вызовы, с которыми России придется столкнуться в будущем. Прежде всего это – падение уровня жизни. «Сегодняшний уровень бедности населения – позор для страны», – отметил Кудрин.

Технологическое отставание России – второй вызов. «Через 10–15 лет по улицам будут ездить беспилотные автомобили, появятся практически бессмертные люди в силу развития медицинских технологий, 13% профессий отомрет, но Россия к этому не готова, – отметил экс-министр финансов. – Существующая модель экономики страны и система образования за этими изменениями не успевают».

Еще одним вызовом Кудрин назвал риски международной изоляции. «Зачастую мы их сами создаем. Мы слишком провоцируемся на какие-то негативные международные события...» – считает он.

С чего же следует начинать борьбу?

Страна городов

Один из распространенных прогнозов представляет будущее мировой экономики как битву крупных городов и агломераций, уже сейчас половина ВВП мира создается в 380 городах, напомнил Кудрин на дискуссии V Общероссийского гражданского форума. Развитие крупных городов нужно включить в число ключевых задач России, именно они должны стать драйверами роста российской экономики, уверен он.

Если Россия в будущем ориентируется на рост ВВП 3–4%, то города и агломерации, такие как Москва и Петербург, должны давать от 5 до 7% прироста, потому что здесь сконцентрирована квалифицированная рабочая сила, университеты, центры инноваций, промышленности, бизнеса, услуг, удобная инфраструктура, а удельные издержки для бизнеса из-за этого существенно ниже, объяснял Кудрин. Именно особая среда агломераций создает новые креативные индустрии, составляющие основу новой экономики знаний, считает он.

Прообразами будущих агломераций мирового уровня с населением как минимум 3–4 млн человек в России, по мнению Кудрина, могут стать в первую очередь Екатеринбург, Челябинск и Пермь или Томск, Новосибирск, Барнаул, а также Казань – Альметевск – Набережные Челны – Нижнекамск. С их учетом в России может быть около 20 городов-миллионников, полагает экс-министр финансов.

Важнейшее условие создания таких агломераций – это улучшение транспортной инфраструктуры, соединяющей города линиями, позволяющими добраться до их центральной части за 1,5–2 часа, подчеркивает Кудрин. Такая транспортная сеть позволит населению расселяться комфортно, избегать скученности, объясняет он.

Можно будет жить на расстоянии ста и более километров от центра агломерации в привлекательных зеленых зонах, но добираться до него при необходимости за час, прогнозирует эксперт. Пока же в России лишь одна агломерация включилась в конкуренцию мировых городов – это Москва, отмечает он.

Качество жизни почти 43% жителей России зависит от будущего малых городов и сел

«Очевидно, что без концентрации населения в крупных мегаполисах нам не поднять ни производительность труда, ни высокие технологии, ни науку, ни образование, ни здравоохранение, ни человеческий капитал», – соглашался участвовавший в дискуссии мэр Москвы Сергей Собянин. Уже сейчас производительность труда в Москве в два с половиной раза выше, чем в среднем по России, и в 5–7 раз выше, чем в сельской местности, отметил он.

Москва – агломерация из 30–35 млн человек, это историческое ядро России, в котором нет ни нефти, ни газа, ни угля, ни железа и есть та самая новая экономика, о которой говорит Куд­рин, убежден мэр столицы.

Из России ежегодно за границу уезжают 200 000 человек, при этом из Москвы – только 3000–4000 человек, тогда как приезжает 10 000 человек, приводил он пример. То есть Москва уже сейчас ведет борьбу с мировыми мегаполисами за человеческий капитал, считает Сергей Собянин.

«В сельской местности... все меньше и меньше людей, которые могут найти себе там высокопроизводительный и качественный труд. То же самое можно сказать о небольших провинциальных городах. К сожалению, хорошей занятости, качественных рабочих мест там все меньше и меньше», – рассуждал мэр Москвы.

По данным КГИ, 15% сельского населения не могут найти себе работу. И спасение сельской местности и небольших городов путем прямого закачивания в них денег – это движение против естественных трендов, происходящих во всем мире, считает Собянин.

На глобальном уровне урбанизация идет высокими темпами и в Париже, и Лондоне, Нью-Йорке и Шанхае, в Пекине. И по всей России должны возникнуть центры, не уступающие Москве по инновационному развитию и качеству жизни, убежден Собянин.

Для решения таких задач и появился федеральный проект создания комфортной городской среды в крупных городах, напоминал столичный мэр. И признавал, что подобные Москве агломерации не могут появиться буквально по всей стране: причиной тому нехватка человеческих ресурсов – ведь в некоторых регионах страны население не дотягивает до миллиона человек.

Каков же выход из сложившейся ситуации? Нужно стереть некоторые административные границы и создавать агломерации из 2-3 субъектов федерации, полагает Кудрин.

Страна, которая сделала ставку на развитие успешных агломераций, будет отказываться от любых идей изоляционизма, потому что их жители станут космополитами, видит еще один плюс такого пути экономист Евгений Гонтмахер. Все разговоры о необходимости «особого», неевропейского пути тогда становятся маргинальными и не могут быть использованы для оправдания того курса, на который сейчас встала Россия, уверен он.

Для того чтобы выбрать путь агломерационного развития, нужно создать законодательство, развязывающее руки крупным городам, считают Кудрин и Собянин. Чем больше полномочий у городов и регионов, тем быстрее они развиваются, признает Собянин.

Управляемая пустыня

«Проблема России – в огромных территориях. Их сравнивать с европейскими территориями невозможно. Сегодня нет необходимости занять всю эту территорию, достаточно иметь на ее границах мощные форпосты с городами», – считает Собянин.

Население должно концентрироваться в крупных городах, нет задачи равномерно распределять его по территориям, иначе они будут деградировать, полагает мэр Москвы.

Для того чтобы обеспечить полноценный доступ к услугам здравоохранения и образования в любой населенной точке России, не хватит никаких денег, тем более что при нынешней политэкономической модели их не будет в избытке, согласен Гонтмахер. «Надо откровенно самим себе сказать, что Россия за исключением территориально компактных агломерационных зон даже в долгосрочной перспективе будет пустынной страной. В XXI веке это не минус, а, наоборот, большой плюс», – считает он.

По мнению эксперта, нужно законодательно законсервировать большую часть этих территорий, объявив их национальным достоянием, сохраняемым для потомков. Используя современные технологии, следует всячески стимулировать безлюдные или малолюдные «плоскостные» высокопроизводительные конкурентоспособные производства на этих территориях, рассуждает экономист.

При этом важно защищать от агломерационного бума традиционные этнические уклады, например народов Крайнего Севера, чтобы сохранить культурное разнообразие страны, подчеркивает он.

Опрошенные назвали основные группы, способные, на их взгляд, стать движущей силой: малый и средний бизнес (52%), средний класс крупных городов (42%), некоммерческий сектор (41%), академическое и экспертное сообщество (40%)

Культурная революция

Между тем от будущего малых городов и сел зависит качество жизни примерно 43% жителей России. И пока оно не улучшается. Опрос, проведенный Общероссийским народным фронтом (ОНФ) и Российским союзом сельской молодежи, показал: 43% респондентов отметили ухудшение состояния автомобильных дорог по сравнению с 2014 годом, и почти столько же указали на ухудшение качества медицины на селе.

По официальной статистике, количество медицинских организаций в сельской местности с 2001 года сократилось в два раза.

Необходимо перестать рассматривать сельские территории исключительно как источник продовольствия и вместо этого сделать акцент на комплексном улучшении жизни на селе, считают эксперты ОНФ. Для этого необходимо больше поддерживать фермерство и малое предпринимательство среди сельских жителей, в том числе развитие ремесел и сельского туризма.

Определить, что именно в имеющихся культурных и исторических ресурсах может стать драйвером роста, могут только местное сообщество и местные власти, признает Алексей Елин, врио директора департамента планирования территориального развития Мин­экономразвития. Их инициативы надо поддерживать, но пока этого в большинстве случаев не происходит.

Где искать инициативу

Россияне не хотят думать о будущем как раз потому, что не верят, что могут повлиять на происходящее в стране, считает Денис Волков из «Левада-центра». Участники фокус-групп обычно сходятся во мнении, что, «нас все равно никто не спросит», «власть все сделает по-своему», указывает он.

При этом власть в представлениях большинства выступает единственным инициатором изменений: «пока правительство не захочет, жить мы лучше не будем». Во многом это результат сознательной политики власти по маргинализации и выдавливанию из публичного пространства любых групп, которые могли бы представить альтернативные образы будущего, считает Волков.

Между тем перемены необходимы: России нужно преодолеть «эффект колеи», загоняющий ее в экономические, политические и экологические кризисы, считает экономист, декан экономического факультета МГУ Александр Аузан.

Для этого надо выполнить два основных условия. Первое заключается в том, что все организации – партийные, государственные, коммерческие и общественные – должны создаваться не под одну персону, а под систему. Второе: элиты должны писать законы для себя и распространять на других, а не писать законы для других, делая для себя исключение.

Кроме того, нужно отказаться от уравнительного подхода к регионам страны, подчеркивает Кудрин. «Мы до сих пор строим достаточно унитарное законодательство с равными требованиями, в то время как живем по сути в разных странах по качеству жизни, по возможностям, по уровню жизни. Между самыми богатыми и самыми бедными регионами страны разрыв по уровню среднедушевого валового регионального продукта в семь раз. Это один из самых больших разрывов в мире», – объясняет экс-министр финансов.

В связи с этим Центр стратегических разработок Куд­рина предлагает властям снизить централизацию, передать ряд полномочий с финансами регионам. Необходимо убедить власть поддержать систему местного самоуправления, уверен член КГИ Сергей Цыпляев.

Так кто же поможет России? Респонденты «Левада-центра» назвали основные группы, способные, на их взгляд, стать движущей силой: малый и средний бизнес (52%), средний класс крупных городов (42%), некоммерческий сектор (41%), академическое и экспертное сообщество (40%). В конце списка оказались силовики и церковь (по 4%) и госслужащие (3%), низкие оценки также получили «технократы во власти» (12%).

Читайте также