Режиссер, который возродил «Ленинград»
Послужной список Феликса Михайлова впечатляет: «Фабрика звезд» и «Ледниковый период», Новогодние ночи на Первом канале и постановка церемоний чемпионата мира по футболу. С его именем связано возрождение знакового для петербуржев кинотеатра «Ленинград», превратившегося в своей новой инкарнации в Ленинград Центр, а подготовленную Михайловым церемонию открытия чемпионата мира по футболу 2018 года президент Международной федерации футбола Джанни Инфантино назвал лучшей в истории.
Сдержанная манера общения, негромкий голос, спокойствие и внутренняя сила: Феликс Михайлов — человек, умеющий чувствовать, делающий свое дело с полной отдачей и требующий от других того же. Его девиз: «любить так любить, стрелять так стрелять».
Возрождение Ленинград Центра произошло во многом благодаря Вам. С чем для вас связано это место?
Феликс Михайлов Конечно, кинотеатр «Ленинград» был знаковым местом, и я считаю подарком судьбы предложение принять участие в проекте. Это было чудом — прийти в зал, где я когда-то смотрел премьеру «Амадея» Милоша Формана, сбежав в 6 утра в самоволку из училища связи, чтобы попасть на первый утренний сеанс. Это дает совершенно особую энергетику тому, что ты делаешь, потому что ты возвращаешься туда, где ты и формировался.
Вы с детства мечтали о сцене?
Ф.М. Я играл в театр с детства, в возрасте лет десяти мы с друзьями (я вырос в Махачкале) ставили представления и продавали на них билеты взрослым. Я занимался в кружке театра кукол при дворце пионеров, и у нас в гараже был кукольный театр. Помню, мы поставили сказку «Огниво, на которую родители были обязаны купить билет! На заработанные средства мы покупали мороженое, газировку… так что о коммерции я думал сразу. В моей семье увлекались искусством, но ни для кого это не было профессией. Тем не менее родители поддерживали мои начинания. И когда мы переехали в Петербург, я поступил в театральный институт. Вы закончили учебу в 1990-е годы — непростое время российских театров.
Как складывалась Ваша творческая жизнь?
Ф.М. Когда мы вышли из дверей института, мы были никому не нужны. Нас встречала новая страна, в театр больше не распределяли, мы оказались на улице. Кто-то пошел в рекламу, кто-то пытался найти себе место в осколках кинематографа. Я переехал в Москву и начал заниматься работой в ночных клубах. Это была эпоха их расцвета. Для меня это было и элементом творчества, и возможностью выжить. Как раз в ночном клубе мою программу заметил один из телевизионных продюсеров. Телевидение началось для меня со второй «Фабрики звезд», продюсером которой был Макс Фадеев. Затем — «Ледниковый период», «Цирк со звездами», «Новогодние ночи» на Первом канале. Постепенно я пришел к тому, что теперь есть Ленинград Центр, который стал еще и центром моей жизни, моей Вселенной.
Мне всегда везло с педагогами. Я безумно благодарен всем, кто у нас преподавал, в том числе теоретические науки, историю литературы, искусства. Это была лучшая плеяда педагогов на Моховой. Все, что они тогда мне дали и привело к тому, чем я занимаюсь сейчас. Например, историю зарубежного искусства нам преподавали в Эрмитаже. Ты смотришь не иллюстрации в книге, а подлинники, это совершенно другое восприятие. А на экзамене этот педагог тебе ставит 5 автоматом, сказав: «Я видел, что Вы делаете на сцене, Вы хорошо усвоили все мои уроки». Это был особый подход, который менял представление о профессии, театре.
Вы определяете свой жанр как «сценический коллаж», в Ваших шоу соединяются разные виды искусств — цирк, театр, мюзикл, шоу. Готов ли зритель его воспринимать?
Ф.М. Последние наши постановки проходят с аншлагами, билеты распроданы. Мне кажется, мы воспитали своего зрителя, открытого к тому, чтобы воспринимать наши безумия и фантазии. Конечно, хочется, чтобы зритель узнавал цитаты и шифры в наших шоу, но главное, чтобы он был открыт к восприятию. Для меня примером являются фильмы Жана Люка Годара, когда нужно расслабиться и не пытаться понять, что тебе показывают, уйти в эмоцию и атмосферу, которая создается на экране. Но в конце ты выходишь с пониманием того, что ты смотрел. Мне хотелось бы добиться таких же ощущений от наших шоу.
Как Вы собирали свою команду?
Ф.М. Очень долго. Я лично объездил порядка 12 городов, проводил кастинги, приглашал ребят приехать и здесь смотрел их на совместимость. Далеко не всегда исполнительский уровень определял попадание в труппу, скорее играли роль готовность воспринимать, расти. Я вообще на кастингах стараюсь смотреть не на то, что человек делает, а на то, что еще в нем можно развить. Мне очень нравится открывать в людях новые грани и наблюдать, как они сами от этого получают удовольствие. Мы очень рады, что с нами вернулась на сцену балерина Вера Арбузова. Она помогала мне проводить кастинги, и в какой-то момент родился спектакль «Прекрасная М», поставленный специально для Веры. У нее с нами началась новая жизнь, она начала петь, попробовала цирковые жанры. Верочка —безумно одаренный актерски человек, с потрясающей энергетикой. Я считаю ее нашим талисманом.
Сейчас у нас в труппе около 50 человек, и это настолько многогранные ребята, что каждый из них достоин сольного номера. При подготовке шоу Timeless у нас набралось столько материала, что его хватит на два спектакля. Поэтому сейчас мы рассказываем историю с женской точки зрения, а через полгода покажем этот же сюжет мужскими глазами. При этом многие номера уже поставлены самими ребятами, и мне это очень нравится.
Что Вы больше всего уважаете в людях, а что не приемлете?
Ф.М. Я очень не люблю в людях «приблизительность». В отношениях, в деле, в работе. Если уж отдаваться чему-то, то, как бы ни банально звучали слова в песне Розенбаума, «любить, так любить, гулять, так гулять, стрелять, так стрелять». Когда я вижу такое отношение к жизни в людях, я их принимаю такими, какие они есть. И если человек меня не любит и это искренне, без лицемерия, я буду уважать его за эту нелюбовь ко мне. Если человек меня любит, я буду целиком и полностью отвечать на эту любовь. Если человек отдается работе полностью, я не имею права его «гнобить», а наоборот, должен ему помочь советом, делом, раскрыть его лучшую сторону.
Все ваши спектакли — о любви. Почему?
Ф.М. О чем вообще вся литература, все искусство? О любви, о любви мужчины и женщины, о любви к детям, к родителям. Я не хочу разговаривать со зрителем о том, хорошо или плохо мы живем, не хочу рассматривать плохие качества человека. Я хочу говорить об абсолютной любви. Однажды после спектакля «Прекрасная М», ко мне подошел человек, как я потом узнал, у него была онкология, и он отчаялся. Его дети заставили его прийти на спектакль. Так он подошел и сказал: «После того, что я увидел, я снова хочу жить». И для меня это было маленьким чудом и высшей похвалой, что после нашего шоу люди находят в себе желание радоваться жизни, у них возникают новые эмоции, они хотят жить.
Откуда Вы сами берете силы и желание жить и творить?
Ф.М. Все, что я делаю в жизни, я делаю ради своей семьи. Не ради ее выживания, а для того, чтобы благодаря моим поступкам, творениям, они учились любить жизнь, любить самих себя, дарить, любить других людей. У меня пятеро детей, два мальчика и три девочки, я окружен в основном женской любовью и это потрясающе. А еще у нас очень теплые отношения внутри труппы, поэтому когда я вижу, что моя любовь к ним, как к творческим людям взаимна, то тут можно взлететь — куда угодно.
