В Мьянму: не за политикой, а за просветлением
В конце августа этого года в России вдруг все услышали о Мьянме (раньше она называлась Бирмой) – далекой стране Юго-Восточной Азии, где произошел конфликт между буддистами и мусульманами. В действительности данный конфликт является исключительно этническим, а не религиозным, но сегодня речь не об этом. Потому что Мьянма – едва ли не единственная страна в мире, которая, несмотря на бедность, коррупцию и правление военной хунты, сумела не только сохранить ранние буддийские традиции, но и успешно передавать их Западу. Первые европейцы стали приезжать в Бирму в середине XX века, когда она была колонией Англии: тысячи хиппи и вполне респектабельных банкиров, а также топ-менеджеров потянулись сюда. Что же привлекло их (а сейчас и русских паломников) в этом экзотическом крае?
Буддизм в Мьянме ‒ какой он?
Мьянманский буддизм принадлежит к школе Тхеравады (учения старейшин), которая, в отличие от маханских школ, распространенных в Китае, Корее и Японии, признает в качестве коренных тексты Палийского канона, записанного 2100 лет назад на пальмовых листьях. Буддистами себя считают более 90% населения Мьянмы, при этом около полумиллиона мужчин являются бхикку, или монахами (слово означает «тот, кто живет на подаяние»). Монашество не обязательно подразумевает под собой пожизненное пребывание в этом статусе: большинство местных мужчин сочтут за честь побыть в оранжевой рясе хотя бы несколько месяцев в жизни. Отношение к монахам в стране трепетное: подать еду или одеяние им считается великим благом.
Подаяния и другие добрые дела входят в практику накопления заслуг, которая является обязательной для каждого верующего мирянина: местные верят, что это принесет хорошие результаты в будущем. Человека с Запада, привыкшего к некой формальности в отношениях между религиозными институтами и прихожанами, в Мьянме поражает степень проникновения буддизма в повседневную жизнь: жители постоянно посещают храмы и монахов, изучают медитационные техники. Считается нормальным провести свой отпуск не у моря или дома, а в монастыре: медитируют здесь все, от мала до велика, и на ретрите (практике медитационного затворничества) не редкость встретить как толпу школьников, так и почти немощных стариков.
В быту местные жители приветливы, весьма любопытны, но ненавязчивы. Жизнь в Бирме тяжелая: уровень нищеты и социального неравенства огромен, но при этом удивительно, что люди не выглядят несчастными и затравленными, словно принимая ситуацию такой, какая она есть.
Монахи каждое утро ходят за подаянием (им можно принимать пищу только один раз в день до полудня). Все остальное время они в идеале должны посвящать очищению своего ума от негативных качеств (жажды, злости и неведения, зовущихся тремя ядами в учении Будды), не вовлекаясь ни в какие социальные активности. По факту такое вовлечение происходит часто: некоторые монахи даже занимаются политикой, многие исполняют различные религиозные ритуалы вопреки западным представлениям о буддизме как о тренировке ума, а не о религии. Впрочем, ритуалы стали скорее уступкой народным чаяниям, которым чужда идея о необходимости кропотливой работы над собой, составляющей суть буддизма.
Монахи обязаны выполнять свод витиеватых правил, среди которых есть, например, запрет на использование денежных купюр (забавно, что существуют монахи, считающие, что при этом можно пользоваться банковскими картами), отказ от сексуальной активности, от выполнения каких бы то ни было рабочих обязанностей. Выдержать жизнь, полностью лишенную развлечений, нелегко, и на всю жизнь остаются в монашестве лишь люди, сумевшие найти удовольствие в аскетизме и простоте.
Примечательно, что все больше желающих оставить мирское существование находится среди европейских мужчин: усталость ли от сытости и гедонизма, или разочарование в традиционных религиях, равно как и в материализме, сыграли свою роль, но факт остается фактом – вполне молодые, во цвете сил, в Мьянму приезжают европейцы, желающие посвятить себя медитации. Некоторые из них так серьезно относятся к дисциплине, что впадают в крайности: к примеру, один немецкий монах отказывался пользоваться автомобилями и сандалиями, и когда ему потребовалось продлить визу, шел почти месяц по шумной и опасной трассе босиком.
Традиции женского монашества в Тхераваде сейчас не существует, хотя женщины тоже могут жить при монастырях и вести затворнический образ жизни. Западные дамы пробуют бороться с непробиваемой стеной азиатского шовинизма, но пока не могут похвастать особыми успехами.
К европейцам в Мьянме в целом относятся хорошо, делая скидку на разность культур, и обычно стараются помочь им влиться в монашескую рутину. Впрочем, процент расстрижения среди европейцев очень высок: прежде всего виной всему завышенные ожидания, когда люди приезжают в «неиспорченную» Азию в поисках светлого идеала. Многие рассчитывают, что встретят здесь чистую атмосферу просветления, а в реальности встречают ту же бюрократию и закостенелую традиционность, от которой шарахались в «родном» христианстве.
Как попасть в монастырь
…Тишину раннего утра (часы показывают 3:30) пронзает звук монастырского колокола. Это означает, что почти тысяча участников медитационного ретрита должна начать собираться, чтобы через 15 минут оказаться уже в огромном зале, мужчины и женщины отдельно. Столь ранний подъем – необходимое условие для того, чтобы попасть в один из центров традиции Махаси-саядо, отличающихся армейской дисциплиной и строгими нравами. Людям, любящим сон и комфорт, здесь делать нечего, ибо условия спартанские: маленький домик или комната в общем доме с минимумом мебели, холодная вода, невозможность использования средств связи, обет молчания (говорить разрешается только с инструктором по медитации).
Нарушителям распорядка центр предлагают покинуть, поэтому перед приездом следует потратить время на изучение нравов в каждом конкретном заведении. Чтобы попасть в бирманский медитационный центр, необходимо перед въездом в страну оформить специальную визу (попасть по туристической визе невозможно). Обычно она делается за несколько дней в Таиланде. Для этого требуется приглашение от центра, ради которого нужно заранее списаться по электронной почте с выбранным монастырем. Продлять визу можно уже на месте.
Некоторые европейцы и русские умудряются жить в монастыре по полгода и более. Среди наиболее известных и лояльных к иностранцам являются центры ныне покойного Махаси-саядо (он стал самым известным и авторитетным учителем для Запада из Мьянмы), где учат наблюдению за дыханием и медитации при ходьбе. Помимо Махаси-саядо широко известны центры Гоенки, который был индийцем по национальности, но всю жизнь прожил в Бирме, где основал множество центров для коротких ретритов (они есть по всему миру, но в России попасть на них крайне сложно из-за большого количества желающих).
Для тех, кто не чувствует в себе сил для 10-часовой ежедневной медитации, существуют более расслабленные варианты, например, центр Шве Оо Мин учителя Саядо У Теджании, который делает акцент на более повседневной практике осознанности. Там нет строгой дисциплины и даже можно пользоваться интернетом.
Медитационные центры внешне могут выглядеть весьма разнообразно: где-то это гигантские поселения на лоне природы, с маленькими, но удобными отдельными домиками для каждого; где-то – хаотичные строения в центре городского шума и копоти с крохотными смежными комнатами и общими на много человек удобствами.
Для поездки в любой бирманский медитационный центр обязательно хотя бы базовое знание английского языка.
Что такое медитация
Медитация, особенно в виде ретритных затворов, стала необычно популярна на Западе: устав от психотерапевтов, таблеток, «позитивного мышления» и прочих способов избавиться от недовольства собой и жизнью, люди кинулись на 10-дневные и более курсы, на которых можно хоть немного перевести дух и понять, что же происходит с ними на самом деле.
На Западе все ретриты стоят тех или иных денег, в то время как в большинстве стран традиционного южного буддизма (Мьянма, Таиланд, Шри-Ланка) можно медитировать бесплатно или оставив любое пожертвование. Сами центры существуют в основном на деньги частных спонсоров: чем известнее их настоятель, тем больше последователей он имеет и тем больше иностранцев может принять. Несмотря на бедность, мьянманцы охотно жертвуют деньги монастырям, веря, что это улучшит их карму и принесет хорошие плоды в будущем.
Конечной целью буддийской медитации является освобождение от сансары, цикла бесконтрольных рождений и смертей в разных мирах. Западные люди зачастую не верят в перерождения и относятся к медитации более прагматично, как к средству, помогающему сделать качество жизни более высоким благодаря появлению осознанности и рефлексии. Зная о «материалистических» предпочтениях своих гостей, мьянманские учителя медитации, как правило, не настаивают на полном принятии последними всех буддийских воззрений. Практика заключается в точном выполнении указаний наставника, и задача практикующего – стараться удерживать в уме объект созерцания (чаще всего – дыхание), а в перерывах – полностью отбросить обычный внутренний диалог, сосредоточившись на выполнении простых действий, которые обычно происходят автоматически.
Для вхождения в состояние концентрации могут использоваться различные техники: помимо дыхания в Мьянме медитируют на развитие доброжелательности и любви к живым существам, на рассмотрение непостоянства и неустойчивости жизни (для этого в некоторых монастырях гостей ожидают настоящие скелеты), на наблюдение ощущений в теле, на благие качества Будды и т. д.
В буддийских текстах медитация сравнивается с укрощением дикого слона: сначала его привязывают к дереву и держат до тех пор, пока ему не надоест метаться; затем постепенно приручают, используя метод кнута и пряника, чтобы в итоге получить смирное и полностью покорное животное. Подобно слону, ум медитирующего тоже должен стать послушным и податливым, не поддающимся всевозможным искушениям и не впадающим то в ярость, то в вожделение. Задача не из простых: не привыкший к тишине и дисциплине человек первое время не находит себе покоя. К сожалению, нигде не предупреждают, что далеко не всем подходит интенсивная медитация: неуравновешенная психика может привести не то что к просветлению, а, напротив, к резкому ухудшению эмоционального состояния, вплоть до депрессии и попыток свести счеты с жизнью. Почти во всех статьях о медитации указывается перечень благоприятных последствий от практики, как то: снижение уровня стресса, улучшение физического самочувствия, повышение эффективности в работе и т. д. Все это, безусловно, имеет место быть, однако правда и то, что в условиях резкого снижения контактов с миром вдали от родины могут обостриться старые психологические проблемы, воспоминания о трагических ситуациях, с которыми сложно справиться. В этом случае советуют обратиться к учителю медитации и быть терпимее к себе даже в том случае, если практика медитации пока не получается, – это вопрос времени и мотивации. Однажды к человеку может прийти невиданное ранее ощущение глубокого покоя, радости и понимания, а вот останется ли оно в стенах бирманского монастыря или проследует с ним в родной Воронеж или Калугу – зависит только от него.
