Вклад в историю
Музейные книги и письма из личных архивов знаменитых людей, картины, театральные костюмы, эскизы и декорации к спектаклям, мозаичные панно, исторические фасады зданий – все это, безусловно, объекты для инвестиций.
Однако на этот раз мы поговорим о вложениях не в материальные активы, а в искусство как жанр, в котором заключены история, память, наследие, культурные коды стран и городов в разные периоды времени.
Путь эволюции
Сохранение культурных ценностей зачастую становится прерогативой государственных институций. Назвать искусство активом однозначно сложно, но очевидно, что без прошлого и настоящего нет будущего, единогласны в своем мнении эксперты, опрошенные «Как потратить», среди которых – архитекторы, урбанисты, галеристы и искусствоведы.
«Для меня всегда искусство было, есть и будет, пожалуй, единственно приемлемой формой инвестирования. Искусство равно культура и образование. Ничто не расскажет о прошлом так точно, как искусство. Никакие учебники истории не могут дать гарантии объективности. И только искусство, являясь зеркалом современности, может претендовать на форму достоверной передачи информации», – рассуждает Анна Медлева, архитектор, дизайнер, куратор выставочных проектов.
Времена сменяются, деньги обесцениваются, исчезают из обихода, вытесняются другими единицами, придумываются валюты, создаются искусственные денежные гегемоны, все это рушится, обесценивается, стирается из памяти, и только искусство вечно.
«Это то, что всегда будет в цене, и чем технократичнее становится мир, тем большую ценность несет в себе искусство, как эмоциональная реакция на происходящее, как осознанная и чувственная форма сопереживания сквозь время. Это не может быть обесценено, цена искусства может только расти», – уверена Медлева.
Сопереживание, осмысление и трудная работа мозга – это путь эволюции, считает она: «В это турбулентное время искусство – не только глоток свежего воздуха, основа уверенности в том, что все времена когда-то заканчиваются, но и неизменная форма инвестиций, спасающая от стремительного обесценивания денег».
Как замечает искусствовед и галерист Наталья Сергиевская, понятия «инвестиции в искусство» или «инвестиции в культуру» до сих пор звучат резко для нашего уха, привыкшего к парадигме «высокое не продается».
«Когда мы говорим об «инвестициях в искусство», мы выражаем свое ожидание, что искусство и культура принесут ощутимую, видимую пользу, – считает Сергиевская. – И это может быть польза как для частного инвестора (человека, компании), так и для общества, города, региона, индустрии». По ее мнению, для городов и территорий сегодня наиболее перспективными представляются стратегические инвестиции: создание условий для изменения жизни на территории – вложения в институты, инфраструктуру, профессиональное развитие, новые форматы работы.
Культурные коды городов
Культурным ДНК местности может стать не только памятник или здание, но и парк, природный ландшафт, градообразующее предприятие – все, что так или иначе вдохновляет и притягивает людей своей эстетикой, уверен главный архитектор ГК «Горка» Эдуард Русенко.
«Культурный код», как правило, проявляется через систему ценностей – материальных и нематериальных, сохранившихся и составляющих предмет охраны территории, сохранившихся только в памяти и составляющих «дух места». То есть культурный код – это и память времени, и память места, и память события», – перечисляет Сергей Георгиевский, соучредитель группы компаний «Центр».
Составляющие культурного кода – ландшафт, истории мест, истории отдельных личностей, накопленный символический капитал (прикладное искусство), архитектура зданий и сооружений, функции объектов, ментальные и визуальные пространственные границы – становятся основой для развития новых индустрий и предпринимательской среды, диверсификации туристских маршрутов и повышения узнаваемости локаций. Так, символический капитал и идентичность являются наиболее значимыми характеристиками проектов редевелопмента.
«Формирование среды соответствует изменению образа жизни людей, – продолжает Георгиевский. – Меняется образ жизни, изменяется и восприятие искусства, которые еще 20-40-50 лет назад понималось иначе».
Наглядный пример того, как доступным и понятным современникам искусство может сделать архитектура, – ВДНХ, выставочный комплекс достижений народного хозяйства, который в середине прошлого века был площадкой для созерцания и демонстрации всего самого духоподъемного в СССР. Сегодня ВДНХ без пафоса и лишней скромности – место, где собрана уникальная коллекция экспонатов от пролеткульта до наших дней. Архитектура «сталинского ампира», шедевры Третьяковской галереи, образцы конструкторской мысли инженеров эпохи покорения космоса.
После масштабной реконструкции здесь сохранилась общая структура места и сформировалось семь разных кластеров. Благодаря чему появился и новый потребительский сценарий, выстроенный архитекторами и проектировщиками, по которому посетитель проходит определенный путь до определенного места, проведя там некоторое время с пользой и интересом.
Другой знаковый пример инвестиций в искусство, меняющий городскую среду, – Дом культуры «ГЭС-2» в Москве. Этот меценатский проект по своему значению Алена Каширина, наш эксперт из архитектурной мастерской Кашириных, сравнивает с созданием коллекции и галереи братьев Третьяковых в Москве.
«У здания ГЭС-2 после вывода электростанции из эксплуатации было много потенциальных сценариев развития, от полного сноса до строительства очередного клубного дома. Но инвестор пошел по самому сложному и дорогому пути, который сможет себя окупить в финансовом измерении, возможно, через несколько десятилетий», – говорит Каширина. В результате реконструкции и переформатирования самого здания и окружающего пространства на карте Москвы появилось новое знаковое место, которое объединяет выставочные залы, библиотеку, кинотеатр и концертный зал, мастерские, студии и резиденции художников, магазины, ресторан и кафе, детскую площадку и аудитории для публичных и просветительских мероприятий.
Продолжают успешно развиваться проекты в Коломне, Мышкине, Никола-Ленивце, заработал арт-кластер в Карелии. На их основе вырастают новые локальные бизнесы, привлекаются дополнительные ресурсы, меняется структура занятости населения, развиваются местные сообщества.
От эскизов до пуантов
Каждый страстный любитель театра наверняка хотя бы раз побывал в театральном музее имени Бахрушина в Москве. В коллекции этого музея хранятся письма, театральный реквизит и еще более 1000 уникальных экспонатов, собранных здесь за 100 лет существования институции.
Не так давно в Бахрушинском презентовали инновационную программу «ProМузей» – это оцифрованная коллекция с подробными описаниями, виртуальными экскурсиями по залам музея и мастер-классами хранителей и кураторов экспозиций. А еще в его стенах вручается ежегодная премия «Театральный роман», отмечающая издания, которые посвящены театральным деятелям искусств.
«Любой музей, фестиваль, театр оказывает значительное воздействие на общество. Однако мы мало уделяем внимания изучению этого влияния – прямого и косвенного, экономического и социального. И это, очевидно, привычка, доставшаяся нам по наследству от практик XX века, когда культура была дотационной отраслью, финансировавшейся по остаточному принципу», – сетует Наталья Сергиевская.
Искусство на продажу
От 5 до 7% своих активов частные инвесторы предпочитают вкладывать в арт-рынок, диверсифицируя таким образом бизнес-портфель, отмечается в докладе международного фонда по управлению капиталом Deloitte Luxembourg & ArtTactic Art & Finance.
Предметы, которые попадают на арт-рынок: антикварная мебель, картины, фотографии, иконы, посуда – частые объекты коллекционирования и редкие трофеи частных инвесторов.
Социально-экономические эффекты и доля креативной экономики в ВРП регионов, по данным CISAC (International Confederation of Societies of Authors and Composers) и Ernst & Young, формируют 29,5 млн рабочих мест. Каждый год в мире люди покупают предметы искусства на $50–65 млрд, а хранят – на $1,5 трлн. Растет рынок метавселенных (в 2022 году объем инвестиций в них составил более $120 млрд, а к 2030 году этот рынок может вырасти до $5 трлн).
Люди рассматривают творческую деятельность и арт-вклады как альтернативные финансовые инструменты или как часть долгосрочной стратегии на годы вперед. С учетом развития арт-платформ увеличивается вовлеченность пользователей площадок, что помогает формировать устойчивость продуктового бренда.
«За последние 150 лет эта сфера, конечно, демократизировалась. Наиболее важным трендом сейчас становится расширение разнообразия рынков. Все больше потребителей (читай: инвесторов) заявляют о своем интересе к самым разным культурным продуктам, – делится Сергиевская. – И в этом большом пространстве теряется та близкая сердцу эксперта-искусствоведа иерархия «качественного-некачественного» или «высокого-низкого» искусства, на которой построено множество институтов в области культуры».
