«Молния» из СССР: памяти Веры Араловой
Сапоги на молнии. Такая привычная вещь. А между тем мало кто знает, что изобрела их наша соотечественница Вера Ипполитовна Аралова, модельер, художник, сценограф. Вера Аралова родилась в 1911 году. Училась в художественном училище памяти 1905 года (ныне – МАХУ) в одной группе с отцом историка моды Александра Васильева, народным художником России Александром Павловичем Васильевым.
Вот лишь один эпизод из книги «Фамильные ценности. Книга обретенных мемуаров» о годах учебы Васильева-старшего, написанной его сыном: «Звездой была и осталась на всю жизнь Вера Ипполитовна Аралова: высокая, красивая, длинноногая, талантливая. Образ летящей стрелы необыкновенно подходил к ней. Рисовала она стремительно, большими кусками, обобщенной линией, видя всю натуру целиком».
«Аралова имела экспрессионистическую библейскую внешность, чем-то напоминала Иду Рубинштейн. Носила коричневые узкие пальто, и я хорошо помню ее в пышной шапке-кубанке и в чернобурке в стиле Доктор Живаго», – уточняет Александр Александрович.
По словам Васильева, Аралова была безапелляционным и прямым человеком, с непростым характером: «Коллегой и вечным ее оппонентом была художник Маргарита Мукасеева. Помнится, день у папы начинался со слов «опять Рита склочничает с Веркой». Однажды, еще ребенком, я оказался у нее дома. Помню порядок и аскетизм в интерьере. Сдержанные тона, темные багетные рамки в коридоре».
В 1932-м Аралова вышла замуж за Ллойда Уолтона Паттерсона. Чернокожий американец прибыл в Москву, чтобы принять участие в советском кинопроекте «Черное и белое», посвященном проблемам расизма. И остался навсегда. Работал на Всесоюзном радио диктором иностранного вещания. У Веры и Ллойда родилось трое детей – Джим, Том и Ллойд-младший.
Первенцу Веры Араловой, Джиму Паттерсону, суждено было прославиться на весь Советский Союз. Потому что Джим – это тот самый негритенок из знаменитого фильма «Цирк» с Любовью Орловой в главной роли. «Мать всегда была ближе к Джиму, больше занималась им. Но главной ее страстью была работа, она не так много проводила времени с нами, детьми. В детстве я, конечно, расстраивался, а сейчас понимаю: да, великая была женщина, мне очень повезло быть ее сыном», – делится средний сын Араловой Том Паттерсон.
Том живет в России, в отличие от Джима, который в 1990-е вместе с матерью эмигрировал в США. «Отца я тоже помню плохо. В 1941 году он был контужен, а потом уехал на Дальний Восток, в Комсомольск-на-Амуре, продолжал работать диктором на радио. В 1942 году, в возрасте 32 лет, отец умер. Брат Ллойд разбился в автокатастрофе совсем молодым. Ну а я живу. Здесь, в России, на даче в Абрамцеве, доставшейся от мамы. На той самой даче, где она писала свои картины. Одна из моих любимых – «10 лет счастья». На ней мама, папа и Джим».
После войны Аралова поступила работать в ОДМО – в легендарный дом моделей на Кузнецком Мосту, была одной из первых его сотрудниц, а в 70-е годы заняла там должность главного художника. «Ее боготворил Слава Зайцев: считал гением аристократичной моды. Вера часто ездила в Индию и ввела много индийских мотивов в советские модели», – уточняет Васильев.
Но творческим триумфом Араловой стали 50-е годы – именно тогда ею были созданы эскизы моделей сапожек на молнии. «На самом деле еще в 1920-е годы русские эмигранты первой волны выпускали дамские сапоги с высокими голенищами, – комментирует Васильев. – Вклад же Араловой был именно в молнии – это абсолютная, революционная новинка».
В 1959 году Вера Аралова повезла свою коллекцию в столицу мировой моды Париж. «Для экспериментальных коллекций, которые предстояло демонстрировать за границей, советским модельерам выделяли лучшие материалы, предоставляли творческую свободу,– объясняет Мэган Виртанен, историк моды, культуролог, автор книги «Советская мода. 1917–1991». – Однако обувной цех ОДМО не смог помочь в производстве моделей, так что Араловой пришлось за свой счет заказывать изготовление сапожек в мастерских Большого театра».
Красные сапоги на молнии авторства Араловой произвели эффект разорвавшейся бомбы. «Показы советской моды прошли с феноменальным успехом, а в витринах европейских магазинов вскоре появились такие же сапожки, – объясняет Виртанен. – Но система работы домов моделей в СССР не предполагала внедрения в производство предметов из экспортных коллекций. Представители фабрик предпочитали то, что можно было быстро произвести, да еще с перевыполнением плана».
...Сама модельер предпочитала не вспоминать о своем триумфе. В 2001 году женщина, подарившая миру изящное решение извечной проблемы, обрела вечный покой на Армянском кладбище в Москве, рядом с младшим сыном.
