Пенедес вместо Риохи: пробуем на вкус панк-рок испанского виноделия
Две загорелые испанки лет семидесяти неспешно выплывают из переулка на Новую Рамблу, главную пешеходную улицу Таррагоны. Умело лавируя между компаниями блуждающих туристов, подруги движутся в сторону городского пляжа. В руках — открытая бутылка кавы. Мои часы четко показывают восемь утра по местному времени. Но уверенная походка этих испанских бабушек и задорный смех говорят: «Эй, а как еще начинать утро в регионе, где впервые начали делать испанское игристое?». В отличие от французов, каталонцы никогда не ждали случая, чтобы открыть бутылку с пузырьками, поэтому и цены на каву всегда были демократичными.
Традицию выпивать не по определенному поводу, а для удовольствия уже 30 лет свято хранят в популярном таррагонском баре El Cortijo. Сантос Масегоса Мартинес с братом Луисом получили заведение в наследство от отца. График работы производит впечатление: заведение открыто с 8.00 до 16.30. На барной стойке вразнобой выстроились миски, сковородки, кастрюли, подносы с ароматной едой, головки сыра. Каждый день братья готовят очень простую местную еду: мужицкую, сытную, понятную. Традиционный омлет со шпинатом, треской и бобами, например. Вермишель с сардинами. Или горошек с кровяной колбасой.
...Рядом с кованой люстрой развешены свиные окорока, а под ними — пасторальный винный шкаф, охраняемый купидонами. Ассортименту позавидуют самые модные бары Лондона и Нью-Йорка. А седовласые кабальеро в плетеных шляпах и рубашках нараспашку, открывающие холодные бутылки vino espumoso из местного сорта Макабео, — нет. Потому что они в общем-то далеки от гастрономических трендов и медийного шума и пить натуральные вина привыкли с детства. Так делали их отцы, так делают они. Ничего принципиально нового. Сантос даже картошку варит по семейному рецепту — в очень соленой воде, так что на ней остается белая хрустящая корка. Поданная с домашними соусами, она даст фору любому звездному блюду из обласканных славой ресторанов Барселоны.
Каталонцы далеки от снобизма в гастрономических вопросах и отношении к вину. Пусть французы придумали ярлык «glouglou» для максимально питких свежих вин, но именно испанцы на практике довели употребление вин до эстетического катарсиса: отправили к чертям скрупулезное смакование букета, перекатывание на языке, вдумчивый анализ. Вместе с ними ушло беспокойство о бокалах с низким содержанием свинца и тонкими стенками. Вино нужно пить. Иногда прямо из бутылки под согревающими лучами средиземноморского солнца.
В Испании весьма популярна такая форма общественного протеста, как забастовки. Один день стоят поезда, другой — автобусы, третий — водители такси. У сервисов аренды может случиться спонтанная сиеста, так что вместо большой комфортной машины мы получаем маленькую и тихую. На ней и продолжаем путешествие.
А вот у миниатюрной Антонеллы Джероза, к которой мы отправляемся дальше, целый танк на колесах. Диву даешься, как ловко хрупкая итальянка управляется с подобием отечественного «уазика». Создатели этой машины явно считали механизмы амортизации признаком слабости характера или мышц рук.
...Мы быстро взбираемся вверх к виноградникам Партида Креус. В 2000 году пара итальянских архитекторов Массимо Марчиори и Антонелла Джероза сбежали от городской суеты в отдаленный уголок Пенедеса. На их первом винограднике возделывали только один местный сорт — сумолл. Быть в мейнстриме начинающие виноделы не собирались, поэтому сразу отказались от идеи выращивать популярные международные сорта вроде мерло или шардоне.
И вот сегодня хозяйство Партида Креус — впечатляющая живая коллекция редких испанских сортов: трепат, гаррут, квиксаль де ллоп, улл де пердиу, самсо, гарнача, сумолл. На отдаленном участке, разросшемся уже до 5 гектаров, только сосновый лес и виноградник, никаких следов цивилизации. Здесь растет множество эндемичных растений и трав, оливковые деревья. Низкая каменная стена защищает виноградники не от людей, а от сосен — они пьют воду лоз!
На дегустации мы обошлись без штопора. Белое вино в погребе струилось в наши бокалы прямо из стальных чанов, а красное Гаррут Антонелла со счастливой улыбкой наливала нам из бочки славонского дуба, подаренного друзьями на юбилей свадьбы с Массимо. BS, TN, VN, BB, GR — секретные шифры вин этих сумасшедших и бесконечно очаровательных итальянцев.
В дегустационных заметках описания носят экстремальный характер: «Конюшня и хурма», «Хрен с тропиками», «Спелый ананас, голубой сыр», «Лимоны в порохе». Никогда не знаешь, чем обернется этикетка с двумя буквами, но всегда помнишь о взрывном характере и шокирующем эффекте. От фирменных артишоков Антонеллы, маринованных в чесноке, по поводу которых она восклицает: «Вы не сможете целоваться неделю!»; от ее улыбки и теплоты уезжать было тяжело. Обнявшись вдесятером, мы дружно прослезились, обещая обязательно встретиться в следующем году на сборе винограда.
«Знаешь, что самое главное в биодинамическом земледелии? — для пущей убедительности винодел Рубен Парера дает нам в руки щедрые горсти почвы. — Самое главное — это навоз!» Парера знает, о чем говорит. Отец Рубена, Хорди, был первым фермером в регионе, получившим сертификат органического земледелия. Сделав себе имя и сколотив некоторый капитал на продажах вишни, он взялся и культивировать старые лозы испанских сортов винограда, и экспериментировать с международными. Сегодня средний возраст лоз в хозяйстве
Финка Парера — 78 лет. За годы работы семья выстроила единую экосистему, где землю обогащают миндальные и оливковые деревья, за иммунитет отвечают пчелы, а спокойствие обеспечивает ромашка.
Весь уклад жизни семьи — возвращение к корням. Рубен садится в раритетный «жук» бородатого года выпуска со свернутой брезентовой крышей и машет нам соломенной шляпой, указывая дорогу к дому. На балконе их выбеленной виллы все готово для дегустации актуальных винтажей: горшки с кактусами бережно подвинуты в сторону, разномастные бокалы с логотипами десятка винных фестивалей окружили бутылки, деревянная ложка уже вставлена в двухлитровую банку с оливками (конечно же, собственными).
Пару лет назад вина Пареры появились на российском рынке: пока в Россию привозят всего три из более чем десятка наименований, но все впереди. Его вина стройные, структурные, с богатой ароматикой. Здесь же, в теплых лучах закатного солнца, усиленные харизмой самого Рубена, они показали свое истинное лицо. Глоток вина — минеральность рисует пейзажи с зубчатыми очертаниями Монсеррата, еще один — жаркое лето и поджаренный фундук во рту, третий уже оставляет оживляющую морскую свежесть Средиземноморья.
Берем бутылки с собой в дорогу — до Барселоны еще час езды. К ужину добираемся до священного места современного натурального винопития — бара Brutal. Открытый в 2013 году, он быстро набрал обороты, превратившись в ресторан Can Cisa. Теперь брутально выпивают в первом зале, изящно ужинают — во втором. К карпаччо из свеклы и сердца тунца под сублимированной малиной здесь дают французский Домен де л’Октавэн. По бокалам наливают хулиганские вина MicroBio с непривитых, дофиллоксерных виноградников, а также редкие вина частных грузинских виноделов, которые и в самой Грузии найти непросто, даже если вы настоящие знатоки вопроса.
Не пропустите.
