Пассаж с чаем: Поповы и Абрикосовы
В этом году исполняется 150 лет с момента кончины основателя знаменитой чаеторговой компании «Братья К. и С. Поповы» Константина Абрамовича Попова (1814–1872). Ввиду того, что прямых наследников Константин Абрамович не имел, его дело возглавил свояк, Алексей Иванович Абрикосов, промышленник, кондитер, ставший в результате этого события банкиром, страховщиком и крупным благотворителем!
...«Пассаж Попова» – гласила вывеска на торце нового здания по Кузнецкому Мосту, со стороны улицы Петровки. Эта фамилия была не просто известна в России и во многих странах Европы, но обладала невероятной привлекательностью, благодаря тому, что с ней у многих русских любителей чая возникали ассоциации с качественным и замечательным напитком, «чаем от братьев Поповых».
Правда, такая слава приводила и к попыткам подделок. Например, одноименными самозванцами Поповыми, которые торговали спитым чаем или копорской травой (иван-чаем). Фамилия была распространенной, и потому торговать подделками под ее названием мог любой Попов, не имевший никакого отношения к прославленной династии.
А династия эта была известна, и все ее колена были не раз описаны в различных источниках. Первым в ней был Константин Абрамович Попов, приходившийся дядюшкой тому Попову, который построил «Пассаж» на Кузнецком.
Родился первый Попов в посаде Большие Соли Костромской губернии в 1814 году. Еще его предки имели небольшой свечной заводик в родном посаде, но дела его шли так, что никаких серьезных барышей он не приносил своим учредителям.
Как и многие представители подобных крестьянских семей, Костя с малых ногтей начал свою работу «в людях», поступив в девять лет мальчиком в контору к своему старшему брату, открывшему торговлю в Костроме. А в 12 лет он переехал в Санкт-Петербург, где стал торговать вином в лавке своего земляка, Алексина.
В неполные 18 лет Костя ушел работать к чайному торговцу Пономареву, где волею судеб познал все тонкости этого ремесла, стал разбираться в китайских чаях, научился соблазнять покупателей более дорогой и качественной продукцией.
Как часто бывало в те годы, с 1842-го молодой купец решил и сам попробовать себя в вольной торговле и открыл собственный чайный магазин на Невском проспекте. Призвал для верности себе в помощники младшего брата, Семена Абрамовича Попова. Уже спустя год братья открыли чайную контору под тем самым названием, которое стали подделывать самозванцы и однофамильцы братьев, братья «К. и С. Поповы».
Контору нового торгового дома основали в Москве, на самом Кузнецком Мосту, где к концу века родной сын Семена Абрамовича построит «Пассаж» под своим именем.
И именно в Москве происходит самое важное событие в жизни Поповых и вообще их коммерческой деятельности – я говорю о браке Константина Абрамовича и Глафиры Александровны Мусатовой, дочери московского купца третьей гильдии, Александра Борисовича Мусатова (ее сестра позже вышла замуж за молодого и начинающего кондитера Алексея Ивановича Абрикосова, и именно он впоследствии приберет к рукам чайное дело свояка).
Семен Абрамович оказался слаб здоровьем и покинул наш грешный мир в 1856 году, не успев внести никакой существенной лепты в развитие семейного дела. Но к моменту кончины у него было двое детей, и потому шестилетний сын, названный в честь дяди Константином, унаследовал часть паев в компании «Братья К. и С. Поповы».
Константин Абрамович в одиночестве и с участием свояка, Алексея Абрикосова, занимался чайным делом, ездил в Англию и Германию, Бельгию, посещал и Францию, в 1862 году первым начал открытые торговые сношения с Поднебесной империей, первым среди иностранцев начав аренду и чайных фабрик в Китае, и чайных плантаций.
Доверенное лицо московского купца, он продвигал прямые сношения с китайскими чаеводами, и благодаря его заботам плантации и фабрики стали собственностью компании Попова. Чаи, производимые в Китае, были значительно дешевле тех, которые конкуренты Попова приобретали в Китае, что позволило этой качественной продукции завоевать не только российский рынок, но и многие страны Европы.
Константин Абрамович, как и все первогильдейное купечество Москвы, служил и на общественном поприще, избирался гласным Московской Думы, был членом многих социальных служб города. Не забывал Константин Абрамович и свою малую родину, внеся в ее развитие много денег. Им в Больших Солях открывались учебные заведения, строились храмы.
Чайная торговля была поставлена на широкую ногу. Уже с 60-х годов XIX века в России насчитывалось более девяноста фирменных магазинов. За год до своей кончины Константин Абрамович издал монографию «О чае и его приготовлении в Китае», хоть до конца дней своих он писал с ошибками.
В 1872 году жизненный путь К.С. Попова подошел к концу. Русский купец скончался в собственном доме в Москве, на руках у верной супруги, с которой у него так и не появилось ни одного наследника. А вот семья свояков Абрикосовых прирастала каждый год: Агриппина Александровна Абрикосова родила своему мужу 22 детей, тем самым обеспечив продолжение дела Поповых!
Одного из сыновей, Сергея Алексеевича, даже отправляли учиться чайному делу вначале в Германию, а затем в Великобританию. Посему подросшая абрикосовская поросль не оставила места в чайном деле племяннику Константина Абрамовича – Константину Семеновичу Попову. Его считали не только баловнем судьбы, но и не способным к деятельной работе человеком.
Так ли это было на самом деле, сегодня установить невозможно, но то, что именно Абрикосовы приступили к руководству чайной компанией Поповых, факт известный. Константину Семеновичу оставили только доходы от его паев в компании, отстранив совершенно от ее руководства. Из примеров его личной жизни (а женат он был трижды), можно сделать выводы о том, что невысокое мнение Абрикосовых о родственнике имело все основания.
Вот лишь один пример: купив участок земли на Смоленском бульваре в Москве, Константин Семенович Попов построил на нем дивную усадьбу в модном тогда стиле «нео-грек». Он много путешествовал и решил наполнить свой дом материальными объектами в память о своих поездках. Так, первый зал дома был выполнен в стиле египетских захоронений. В нем даже имелся настоящий саркофаг с мумией египетского фараона, росписи потолка и стен были выполнены по сюжетам древних захоронений. Следующий зал был оформлен в греческом стиле, за ним римский и так далее. Весь дом был задуман и оформлен как каталог мировых цивилизаций . . .
Но с этим особняком произошла печальная история, как нельзя лучше демонстрирующая странности в характере моего героя. Константин Семенович решил подарить особняк своей супруге. Узнав об этом поступке свояка, Алексей Иванович Абрикосов с изумлением заметил ему: «Что ты делаешь, Костя? Ведь она тебя выгонит вон из твоего дома». – «Ну, что же такого, – ответил Константин Семенович. – Надену шляпу и уйду».
Так оно и случилось очень скоро после этого разговора. Сей сюжет дошел до нас в воспоминаниях внука московского кондитера, Хрисанфа Абрикосова.
А вот тот факт, что Алексей Иванович отвел Константина Попова от свидетельских показаний на громком процессе 1888 года, когда рассматривалось дело «Поповы против Поповых», дошел до нас в отчетах этого знаменательного судебного разбирательства. Оно было полно удивительных нюансов, роль Абрикосовых и лично Алексея Ивановича Абрикосова в процессе были поразительными. Алексея Ивановича, ввиду его почтенного возраста, суд присяжных допрашивал на особых условиях, позволив ему сидеть перед высоким собранием.
Помещения, в которых фасовались чаи, процесс поставок по магазинам, как оплачивали торговцы и по какой цене этот контрафакт шел – все эти нюансы разбирались, и все шло к установлению факта подделки хорошего продукта, которым торговали учредители и владельцы компании «братья К. и С. Поповы» не только в России, но и по всему миру!
Но один вопрос, который был задан А.И. Абрикосову, главному по чаю в компании братьев Поповых, так и остался без ответа. Адвокат защиты Высоцкий спросил известного московского промышленника и купца: «А какое Вы отношение, милостивый государь, имеете к Поповым, коли сами Абрикосов?» И конечно никакого убедительного ответа на этот вопрос получить было невозможно. Потому что уже достигший пожилого возраста московский промышленник сам прекрасно понимал: его успехи и в банковской сфере, и в страховом деле, и во всех других видах работы связаны именно с тем, что в его руках оказалось огромное дело братьев К. и С. Поповых.
И тут самое время рассказать о еще одном детище К.С. Попова, на этот раз – на Кузнецком Мосту.
Началом истории этого здания, и сегодня украшающем Москву, можно считать желание властей навести порядок на территории, примыкающей к речке Неглинке. Ко второй половине XIX века район Неглинной, Петровки и Кузнецкого Моста стараниями разных купеческих семей превратился в оживленный торговый район Первопрестольной.
Главный «купеческий» архитектор Москвы, Александр Степанович Каминский, потрудился и над проектом молодого Попова. Участок, приобретенный для строительства пассажа, соединял две улицы: Кузнецкий Мост и Пушечную. «Все здания здесь я желаю снести с тем, чтобы построить пассаж своего имени!» – заявил К.С. Попов архитектору Каминскому.
Но генеральный план постройки пассажа Попова так и не был осуществлен до конца. Из всего запланированного построили лишь один каменный корпус с подвальным помещением.
Следующий проект был поручен архитектору А.И. Резанову, который в 1877 году и построил главный, пятиэтажный корпус, ставший самым высоким зданием на Кузнецком Мосту и сегодня являющийся украшением этой улицы.
Едва открыв пассаж, Константин Семенович Попов тут же сдал помещения для торговли самым разным фирмам и компаниям. В пассаже торговали меховыми изделиями и юридическими книгами, ювелирными изделиями и много чем еще. Здесь работала первая в Москве телефонная станция, а боковую часть здания (тоже впервые в городе) украсили электрические лампочки, которыми было выложено слово «Пассажъ».
В 1899 году судьба Константина Попова и его пассажа резко меняет траекторию. Константин Семенович принимает решение продать этот замечательный торговый центр на Кузнецком банкирскому дому братьев Джамгаровых, а вырученные средства употребить на новый коммерческий проект. И в нем характер Попова проявился на сто процентов.
Ревность к семейству свояков Абрикосовых и уверенность в том, что именно чай может вернуть ему пошатнувшееся самообладание, толкает Константина Семеновича на невероятную авантюру! Он решает пойти путем англичан, которые сумели культивировать китайскую чайную культуру на землях Индостана и добились в этом успеха. Правда, в отличие от британцев, Константин Семенович планирует выращивать чай на территории Российской Империи, в той ее части, которая по климату и по высотности над уровнем моря соответствует тем условиям, при которых растет лучший чай в Поднебесной.
Попов выбирает Батум. Приобретает большие земельные плантации, завозит саженцы чайного дерева из Китая и переселяет несколько семей китайцев, у себя на родине занимавшихся выращиванием и производством чая.
По московским слухам, К.С. Попов хотел составить конкуренцию китайскому чаю, стремясь убедить и русского монарха в том, что русский чай – лучше китайского. Для этой цели он сумел получить аудиенцию у Николая II, на которой торжественно поднес ему первый фунт русского чая.
На вопрос императора о цене этого продукта, Константин Семенович дал довольно неожиданный ответ: «В двести тысяч, Ваше Величество»! Конечно, понятно, что имелась ввиду цена всего проекта, стоимость земли, посадка саженцев, оплата рабочих, и потому называть такую сумму было попросту глупо, но очередное чудачество русского купца удивило и отпугнуло российского императора.
Однако не смогло остановить прогресс: в России возникло собственное чайное производство, включая культивирование и выращивание, сбор и обработку чайного листа в русском Закавказье, а с победоносным наступлением русских войск на Южном фронте Первой мировой открылись перспективы выращивания русского чая и на отвоеванных территориях Османской империи.
Батумский чай Попова стоил совсем недорого – один рубль и семнадцать копеек за фунт, хотя, по мнению великого русского химика Ивана Каблукова, по качеству он все же уступал китайскому и цейлонскому.
Эксперименты большого фантазера Константина Семеновича Попова продолжались до 1919 года, а после революционных событий на Кавказе, когда его дело было национализировано, он скоропостижно скончался.
Со смертью Попова дело его не прекратилось, а, напротив, получило развитие: чайное производство было продолжено и при Советской власти, уже на территории Грузинской ССР.
Вот как писал об этом выдающийся эксперт в области гастрономической истории России Вильям Похлебкин: «...на протяжении ХХ века чаеводство получило такое развитие в СССР при постоянной государственной поддержке, что в конце концов заняло видное место в мире. Это была поистине фантазия, превращенная в быль, и забывать эту страничку русской истории и настойчивости нельзя».
Таким образом, становится ясно, что чайное дело Поповых, как и многие другие коммерческие компании, выстроенные по инициативе конкретных людей, всегда зависели от воли и характеров своих владельцев. Судьба чайной торговли и пассажа Попова – наглядный пример того, что русский характер способен добиться поставленной цели, невзирая ни на какие внешние обстоятельства!
Автор – правнук одного из владельцев компании «Братья К. и С. Поповы», публицист, член Российского общественно-государственного общества «Знание»
