Поэма экстаза, или о чем может рассказать фигурка на радиаторе
А между тем в этой скромной на первый взгляд детали роллс-ройсовского экстерьера заключен особый смысл. Автор статуэтки назвал свое творение «Духом экстаза». Хотя в общественном мнении устремленная вперед и пригнувшаяся, как перед прыжком, женская фигура в развевающемся на ветру одеянии (при доле фантазии его можно принять за крылья) ассоциировалась и с Летящей Леди, и с античной богиней победы — Никой, даже со сказочным эльфом… Но все равно вид автомобиля с серебряной фигуркой на радиаторе более века вызывал именно это чувство — экстаз.
Многие автомобили претендовали на звание эталонного. Прошлый век повидал немало автомарок, которым удавалось вырваться вперед, став «хитами года» и даже «машинами десятилетия». И только одна все это время оставалась непреходящим эталоном. Символом не столько богатства и технического совершенства — выпускались машины и покруче, и подороже, — сколько престижа, респектабельности и принадлежности к сливкам общества. Словом, аристократ в мире автомобилей — это английский Rolls-Royce, и никто больше.
Эталонный автомобиль века стал плодом усилий двух творческих личностей, энтузиастов и натур во всех отношениях полярных. Полярных по социальному происхождению, жизненному опыту, темпераменту. Хотя даже школьник в курсе, что именно полюса, противоположности обеспечивают чудо рождения. Это касается и электрической искры, и венца творения — человека.
Фредерик Генри Ройс пробивался на вершину славы и богатства с самых низов. Сын разорившегося мельника с десятилетнего возраста зарабатывал на жизнь — продавал газеты с лотка, разносил телеграммы, трудился помощником машиниста и разнорабочим на фабрике. А в свободное время самостоятельно овладевал иностранными языками, алгеброй и основами электротехники. Проработав год в мастерской по ремонту бытовой электротехники, Ройс открыл в Манчестере собственную мастерскую.
Иной была судьба валлийского аристократа Чарлза Стюарта Роллса, лорда Ллангаттока. Наследник богатого состояния и звучного титула, обладатель дипломов Итона и Кембриджа был также неравнодушен к технике, но занимался ею скорее в качестве хобби.
Однако жизненные пути этих двух англичан неожиданно сошлись. Соединил их автомобиль — точнее, мечта об автомобиле. Родном, британском и, разумеется, лучшем в мире, не уступающем немецким и французским моделям — законодателям моды в самом начале ХХ века.
Ройс увлекся автомобилями в историческом 1903 году, когда мир вступил в эру авиации и массового автомобильного производства — в США поднялся в воздух биплан братьев Райт и заработал первый конвейер на заводе Форда. В том же году английский инженер-самоучка приобрел свое первое авто — подержанный французский Decauville. Оставшись недовольным покупкой, Ройс загорелся идеей создать автомобиль, который будет не хуже импортных. И уже весной следующего года продемонстрировал настоящее чудо на колесах. Машина произвела фурор: двигалась непривычно мягко, заводилась одним движением ключа и была во всех отношениях безотказна.
К тому времени успел наладить собственный автомобильный бизнес и Роллс. Но его подтолкнуло более привычное для молодого аристократа увлечение — автогонки. Ими он увлекся еще во время учебы в Кембридже. Собрав редкую для того времени коллекцию медалей, кубков и прочих спортивных трофеев, лорд-автогонщик в 1902 году основал компанию по продаже автомобилей — CS Rolls & Co. Уже тогда им овладела навязчивая мечта — не только торговать автомобилями, но и производить их. Опять-таки — родные, британские, эталонные.
Когда до него дошли слухи о необыкновенной машине некоего Ройса, глава CS Rolls & Co. решил сам наведаться в Манчестер. Исторический контакт двух легендарных основателей британского автопрома состоялся в местном отеле Midland 1 мая 1904 года. После ланча Роллс несколько часов провел за рулем машины Ройса и тут же предложил инженеру деловое партнерство. Договор был заключен там же — отныне компания Роллса получала эксклюзивные права на всю продукцию фирмы Ройса. В декабре на Парижском автосалоне партнеры с гордостью демонстрировали свои новинки. А перед самым Рождеством обе компании слились в одну — Rolls-Royce Ltd.
Остальное, как говорится, история. Триумфальная, трагическая, романтическая — всего в ней хватало в избытке.
Спустя шесть лет Ройс остался один — его друг и партнер, который одновременно увлекался авиацией, трагически погиб во время одного из полетов. И в том же 1911 году художник Чарльз Сайкс выполнил заказ одного VIP-клиента компании и по совместительству главы Королевского автоклуба лорда Монтегю — «сваял» серебристую фигурку женщины с развевающимся одеянием, напоминавшим крылья. Ходили слухи, что моделью послужила секретарша лорда Элеонор Торнтон, также говорили, что она была тайно обвенчана со своим боссом, а художник был в нее безнадежно влюблен… Как бы то ни было, с тех пор все модели Rolls-Royce в качестве фирменного талисмана снабжались серебристым «Духом экстаза». А этих моделей за целый век накопилось всего ничего — менее трех десятков, считая вместе со всеми модификациями.
За три года до собственной кончины в 1933-м Фредерик Ройс стал сэром Фредериком: король возвел его в рыцари Британской империи. К тому времени ни у кого в Европе и во всем мире не осталось сомнений, машина какой марки — лучшая.
На настойчивые вопросы журналистов, сколько компания тратит на рекламу, наследники Роллса и Ройса с оттенком гордости отрезали: «Наши автомобили в рекламе не нуждаются». Это было правдой — отчасти. На раннем этапе были свои рекламные слоганы и у Rolls-Royce, также вошедшие в историю. Например, такой: «В этом автомобиле не едешь, а плывешь. Точнее, стоишь, а бесшумно плывет окружающий пейзаж за стеклом». Или вот еще: «Единственный звук, слышимый в салоне, — это тиканье карманных часов»… Но по большому счету, тратиться на рекламу компании действительно не было резона. Зачем, когда стихийной и бесплатной рекламой служили фотографии и кадры кинохроники! Глядя на них, каждый мог убедиться: на важные мероприятия и торжества монархи, политики, богачи и кинозвезды прибывали непременно в «роллс-ройсах».
По крайней мере так было до последних десятилетий прошлого века. Британская сословная специфика (происхождение выше богатства) сохранялась неукоснительно — далеко не все, кто обладал средствами для покупки «роллс-ройсов», осмеливались приобрести машину своей мечты. Как образно выразился английский публицист 1940-х годов, «покупать Rolls-Royce, если общество не решило негласно, что вы его достойны, — признак дурного тона, закрывающий перед выскочкой двери этого самого общества».
Начиная с 1920-х годов продукция английской фирмы украшала гаражи не только собственной королевской семьи, но и большинство монарших дворов Европы и мира, а также ведущих политиков и лидеров бизнеса. Полюбили эксклюзивный британский автомобиль и звезды кино. И еще вопрос, кто кому в данном случае был обязан рекламой.
С тех пор много воды утекло. Грустная ирония времени — британский автомобиль, являвшийся символом принадлежности к элите (не нынешней, тогдашней — без кавычек и иронии), клубу небожителей, ныне выпускается немецким концерном, название которого буквально переводится как «народный автомобиль». Хотя новым владельцам, отдадим им должное, хватило делового чутья и такта оставить все как было. И название-бренд, и ручную сборку, которую, как и век назад, осуществляют британские мастера. И фирменные детали экстерьера и салона — вроде той самой фигурки на радиаторе. Потому что и в наше время вековая репутация чего-то стоит. Точнее — цены не имеет, поскольку купить ее невозможно.
Фото: Rolls-Royce Enthusiasts Club; Rolls-Royce Motor Cart Ltd., Rolls-Royce Enthusiasts Club; Rolls-Royce Motor Cars Ltd.
