Найден способ побывать на краю света
Не открой великий мореплаватель Фернандо Магеллан пролив «своего имени», ему пришлось бы огибать Южную Америку вдоль мыса Горн – где, скорее всего, первая кругосветка и закончилась бы на полпути. Современный круизный лайнер проходит и тихий пролив, и ужасный мыс с его легендарными скалами, ветрами и течениями легко и играючи. Никаких неприятных ощущений, если не считать ветрища на палубе, мешавшего снимать на камеру всю эту дикую красоту. Дикую во всех смыслах – потому что там, у самой южной точки суши на планете (южнее – только Антарктида), кроме суровых скал, ветров, да вздыбленной пены на волнах нет решительно ничего, что напоминало бы о цивилизации.
Не принцесса – золото!
Мыс Горн и Магелланов пролив, открытый почти полтысячи лет назад португальским мореплавателем, были главными целями задуманного мною плавания на круизном лайнере Golden Princess. Потому что не так много осталось на планете «краев света», куда можно в полном смысле слова «уплыть». И в отличие от настоящих путешественников-экстремалов – от Тура Хейердала до Федора Конюхова – сделать это в условиях более чем комфортных.
А в качестве дополнительных бонусов пассажирам «Золотой принцессы» предлагались также: уникальные природные заповедники Патагонии, ледник, фьорды, далекие Фолклендские острова и бурлящие жизнью Монтевидео и Буэнос-Айрес. Плюс еще одно – эксклюзивное предложение, которым никто из пассажиров нашего судна не воспользовался (о чем ниже).
Вокруг Южной Америки ходит немного круизных судов, и совершают они такие «заплывы» лишь в январе-феврале – в разгар тамошнего лета. Проходить мыс Горн в прочие времена года – развлечение для экстремалов… Из двух опций – плыть, как Магеллан, с запада на восток (из Рио-де-Жанейро в чилийский порт Вальпараисо) или, наоборот, с востока на запад – я выбрал вторую. В первом случае отплывать из Рио нужно было 2 января, а это с неизбежностью означало встречу Нового года в самолете или в аэропорту. Отплытие же из Вальпараисо спустя две недели меня устраивало.
На юг – во льды
Покидая радостный и солнечный Вальпараисо, пассажиры «Золотой принцессы» несколько расслабились. Позабыв на время, куда держат курс. О том, что корабль неотвратимо движется на юг, что в Южном полушарии автоматически означает – в зиму, природа напомнила разомлевшим от солнышка круизерам уже на второй день. Утром вышел из каюты на верхнюю палубу, чтобы по обыкновению взбодриться в бассейне (пока все ушли на завтрак), – и спросонья сразу не понял, где я. Холодный туман до озноба, серое небо в тучах – какой там бассейн! Правда, спустя час вернулась приевшаяся рекламная картинка: палящее солнышко, синее небо без облачка, все лежаки возле бассейнов заняты загорающими. Короче, круиз – как и было обещано.
Но это «первое серьезное патагонское предупреждение» подей-ствовало. Чтобы не забывали: плывем-то мы на местный полюс, пусть и называемый Южным. И еще через день, когда «Принцесса» бросила якорь в первом порту – Пуэрто-Монте, стало окончательно ясно, что солнечное лето мы оставили за кормой и приплыли в осень. Точнее, в местное бабье лето, которое в обеих Америках не случайно зовут «индейским».
Сам приморский городишко с его увитыми плющом декоративными домиками с остроконечными крышами оказался мил – и только. Главный интерес представляли природные чудеса, расположенные за «воротами в чилийский Озерный край» (как называют Пуэрто-Монт). Озер с невыговариваемыми названиями – совершенно сказочных, зачарованных, с отраженными в них горными пиками – там столько, что уже к первому часу экскурсионного тура теряешь им счет. Сам тур включал сразу несколько природных чудес, а именно: водопады на реке Петроуэ, подъем к подножию вулкана Осорно и остановку в городе Пуэрто-Варасе.
Водопады и вправду оказались на загляденье. Изумрудного цвета вода с белой пеной, пробивавшаяся через какие-то инопланетные черные лавовые скалы, – и все это в обрамлении неведомых мне «японских» деревьев, изогнутых в причудливые спирали и покрытых чем-то ярко-желтым – не разобрался, то ли листьями, то ли хвоей. Для полного завершения «картины маслом» не хватало только снежного конуса того самого вулкана, за идеальную треугольную форму прозванного американской Фудзиямой. Но «озорной» вулкан, как и его растиражированная японская сестрица, на самом деле «кажет личико» считанное число дней в году, в остальное время предпочитая кутаться в плотный облачный покров. В местные дождливые летние месяцы увидеть снежный конус и вовсе дохлый номер, в чем мы и убедились.
Когда же автобус, петляя по горному серпантину, дополз-таки до подножия вулкана, небо и вовсе потемнело, заморосил мелкий дождик. И единственное, чем оставалось любоваться, так это обрезанным черной тучей горным склоном с сиротливо повисшими креслами канатной дороги (зимой там горнолыжный курорт) да очередным озером внизу. Чью сказочную красоту не портили даже противные хмурь и зябь.
Зато по прибытии в Пуэрто-Варас небо распогодилось, и настроение заметно улучшилось. Городок, уютно расположившийся на берегу озера Льянкиуэ, полтора века назад был заселен немецкими иммигрантами, благодаря которым и сегодня образцово оправдывает свой неофициальный титул – «маленькой Германии». Аккуратные домики-фахверки, цветущие розы – везде, любого колера и в неограниченных количествах, бесконечные пивные, наполняющие улицы ароматами жареных сосисок и кислой капусты… Не верилось, что вся эта мирная баварская идиллия находится не только за пределами Германии – в другом полушарии!
Двумя днями позже, после суток, проведенных в открытом море, рано поутру, с трудом раздирая веки, непроспавшиеся пассажиры высыпали на палубу, чтобы наблюдать совсем иную картину. Описывать один из главных обещанных хитов этого круиза – ледник Амалию, запрятанный в глубине чилийских фьордов, – можно долго. И, подозреваю, безрезультатно. Поэтому ограничусь лишь одним впечатлением: мир вокруг был голубым и синим. Голубые предрассветное небо и переливающийся лед на фоне темно-синих гор и такого же цвета водной глади. И еще было непривычно тихо. Корабельные моторы были заглушены, в фьордах, как положено, стоял полный штиль – ни дуновения ветерка, а обычно шумные туристы лишь молча глазели на эту красоту – слов мучительно не хватало.
Пикник на краю света
После испытанного шока пассажирам был предложен своеобразный релакс: целый день «Золотая принцесса» вальяжно плыла по извилистым чилийским фьордам. Диким, безумно красивым, но, в отличие от утренней тотальной синевы, все-таки разноцветным. И с присутствием хотя бы пернатой живности – и редких парусных яхт, и прогулочных корабликов. Закончился этот день плавания потрясающим вечерним световым шоу – оказывается, закаты в суровой Патагонии не уступают хваленым тропическим!
Наутро нас ждал последний чилийский порт – Пунта-Аренас. Городок, расположенный уже на берегу Магелланова пролива, молод: основан каких-то полтора века назад. И однако за столь короткий срок успел пережить немало – мятежи заключенных (долгое время две трети населения сидело в местной тюрьме, а оставшаяся треть их охраняла), нескончаемые территориальные свары между Чили и Аргентиной и сразу три «лихорадки»: «золотую лихорадку» в конце позапрошлого века и «нефтегазовую» и «туристическую» – в конце прошлого. Кроме летних наплывов круизных судов зимой там также открывается горнолыжный сезон.
Сегодня население этого города более 100 000 человек. Только в Пунта-Аренасе пассажирам круизных судов предоставляется фантастическая во всех отношениях опция, о которой говорилось выше: слетать на день – в Антарктиду! На сей раз желающих не оказалось, во многом из-за фантастической же цены. Я тоже посчитал, что за $3300 пять часов топтать снег – пусть и антарктический – в компании местных пингвинов и еще столько же времени провести на борту какого-то несерьезного самолетика – удовольствие на любителя. И вместо этого отправился знакомиться с пингвинами чилийскими – в заповедник, расположенный в заливе Отуэй. Тамошние нелетающие (но зато здорово плавающие) пернатые оказались существами не менее забавными и трогательными, чем их полярные собратья, разве что ростом поменьше и без белых пуховых «шуб». А оставшиеся часы до отплытия посвятил прогулке по колоритному городку. На центральной площади которого стоит памятник тому, чье имя город носил когда-то, а знаменитый пролив носит по сей день: Магеллану.
Следующим пунктом путешествия значился уже аргентинский порт Ушуайя. Этот город носит титул самого южного города на планете – южнее находятся лишь поселок и рыбацкая деревушка (также аргентинские). Расположен Ушуайя на острове, без затей названном Краем Земли – Терра-дель-Фуэго (или Огненной Землей – как и одноименный архипелаг). Так же называется и главный местный магнит для туристов – заповедник дикой природы. Там все «самое южное» – и сам заповедник, и проходящая по его территории железнодорожная ветка с конечной станцией.
А еще туристов привозят в дикое место, где заканчивается самое длинное в мире шоссе – Панамериканское, тянущееся по западному побережью обеих Америк аж от Аляски. Южнее действительно ничего рукотворного уже нет. Только деревянная смотровая площадка, с которой открывается незабываемая картина: воды залива в окружении гор и уходящие к горизонту большие и малые необитаемые острова.
На север – к теплу и свету
Краткая остановка-медитация в Терра-дель-Фуэго стала своего рода прелюдией к главному событию круиза, к которому мы плыли целую неделю. И если утром исторического дня меня еще посещали опасения, что ничего значительного, запоминающегося я при прохождении легендарного мыса не увижу (ну какие, согласитесь, могут быть красоты в этой дикой глуши «на пороге» Антарктиды!), то увиденное сразу же прогнало страхи прочь. Потому что ради ТАКОГО стоило отправляться на край света.
Пока наша «Принцесса» несколько часов кряду неторопливо обходила мрачный скалистый островок, южной оконечностью которого и является мыс Горн, мир, наблюдаемый с палубы, представлял собой черно-белое кино. Или, вспоминая название скандального романа и фильма, был окрашен в «пятьдесят оттенков серого». Серым, неприветливым и неласковым было все вокруг: небо, скалы, море. И ветры ревели так, что впору было пользоваться берушами!
Наутро нас ждал городок Порт-Стэнли – столица и единственный населенный пункт Фолклендских островов. Зачем нужно было там останавливаться, я так до сих пор и не понял – разве что потакая патриотическим чувствам пассажиров-англичан? Потому что и в этой глуши, в деревушке, где проживает чуть менее 3000 островитян, – две трети населения заморской территории Великобритании (незыблемые традиции последней сохранены во всей красе). Миниатюрная англиканская церковка, образцовый британский паб с регулярно поставляемым с материка «Гиннессом», ярко-красные телефонные будки с королевским вензелем – все, как в доброй старой Англии. И бесконечные зеленые поля, усыпанные белыми пушистыми комочками: овцеводство по-прежнему остается главной статьей дохода островитян, на каждого из которых, по статистике, приходится по 170 «шерстяных четвероногих».
И за эти почти безлюдные острова тридцать лет назад всерьез воевали англичане с аргентинцами! И проигравшая Аргентина по-прежнему считает острова своими, называя их Мальвинскими, о чем гласила надпись над входом в порт Ушуайи: «Для английских пиратских судов порт закрыт!» Суета сует…
А впереди нас еще ждали города крупные, просторные, зеленые, красивые. Настоящие мегаполисы, наполненные до предела солнцем, жизнью и истинно южноамериканскими страстями – танцами и футболом. Монтевидео и Буэнос-Айрес, а меня вдобавок – еще и Рио. Но об этих южноамериканских центрах цивилизации – как-нибудь в другой раз. Мой личный «магелланов заплыв» был закончен.
Из архива «Как потратить»
Фото: East News, Bridgeman / fotodom.ru
